Когда Шу Сяо снова проснулся, то находился в очень тёмной, грязной и беспорядочной обстановке, его руки и ноги были связаны нейлоновыми веревками толщиной в три пальца, а рот был заклеен липкой лентой, из-за того, что он был связан долгое время, а руки были привязаны к спине, кровоснабжение долгое время было недостаточным, руки онемели, опухли и болели.

Единственной радостью было то, что его глаза не были завязаны и он всё ещё мог видеть здешний вид. Он никогда не видел этого дома, тёмно-красные кирпичи были нагромождены, посередине было что-то тёмно-серое, и он не знал, что это, снаружи проникал несколько пугающий слабый свет.

Каким бы зрелым ни был Шу Сяо, он всего лишь пятилетний ребенок, в этот момент он был в опасности и его тело непрерывно повелевало им, крупные как горох слёзы текли по его щекам, но по-прежнему рискуя жизнью, он сдерживался и ни издавал ни звука. Потому что он услышал, что неподалёку кто-то разговаривает по телефону:

— Я сказала, что обещала, ты не получишь мало, что до этого ребёнка, то тебя не касается, где он и что делает, советую тебе лучше всего скромно взять деньги и не мешать мне! — Голос женщины был очень резким, пока она специально не понизила его, и он не изменился на режущий уши.

Этот ребёнок? Шу Сяо моргнул своими плачущими красными глазами и повернулся к человеку спиной, он невольно испугался, она говорила про него?

Помолчав две секунды, в воздухе снова раздался этот искажённый и злобный голос:

— Делать дела и брать деньги — твоя работа, скажу тебе, дело случилось и теперь мы по одну сторону баррикад, если не боишься смерти, сообщи Ли Ханю, посмотрим, сможет ли мужчина великодушно простить сообщника, навредившего его сыну, или заставит тебя жить так, что захочется умереть!

Сказав эту фразу, долгое время не было движения, когда Шу Сяо понял это, тень уже нависла над его головой, он даже не успел закрыть свои блестящие большие глаза.

Хуан Цзыжоу посмотрела в его заплаканные глаза и обнажила мрачную улыбку:

— Ты проснулся.

Рот Шу Сяо был прикрыт, и он не мог ответить естественно, а Хуан Цзыжоу была словно сумасшедшая, присела на корточки и яростно ущипнула его за щёку:

— Почему проснулся и не сказал мне, а? Такой же хитрый, как и твоя мама!

Её длинные ногти царапали нежные щёки ребёнка, она с силой выцарапала два кровавых следа на нежной коже, Шу Сяо не мог описать такую боль, эта была та омерзительная боль, которую он больше всего боялся с рождения, его лицо было таким, словно его зажали. Было так больно, что обычный ребёнок давно бы заплакал, но он выдержал это, даже если слёзы не переставали капать, он ни произносил ни звука.

Этот сдерживающий эмоции вид был очень похож на Шу Тянь, чем больше Хуан Цзыжоу смотрела, тем больше ненавидела, лицо перед ней постепенно наслоилось на лицо Шу Тянь, её тело наполнилось ужасным гневом и ревностью, она давно потеряла представление о добре и зле и изо всех сил хлопнула рукой по лицу ребенка.

— Хлоп! — раздался приглушенный хлопок, просто прислушавшись к движению уже знаешь, что она использовала всю свою силу.

Шу Сяо почувствовал боль в ухе и половине головы, сначала онемело, а сразу после этого возникла жестокая и настоящая боль, с детства он подвергался плохому обращению и тут же инстинктивно свернул свое маленькое тело.

Увидев его жалкий вид, Хуан Цзыжоу не только не испытала ни малейшего сочувствия, а наоборот, испытала небывалое удовольствие. Она встала и без долгих слов пнула по нежному телу ребёнка, она не успокоилась после двух ударов, а пнула четыре или пять раз, прежде чем остановиться.

— Больно? Страдаешь? Это всё мне задолжала твоя мама, ты её сын и заплатишь за неё! — Хуан Цзыжоу почти ревела, капли слюны летели во все стороны, вся она находилась на грани безумия.

В этот момент телефон в ее кармане снова зазвонил. Наконец она на время оставила маленький комочек, протянула руку и вынула телефон, номер представлял из себя незнакомый ей непрерывный ряд, она подсознательно огляделась, затем подошла прямо к стене и наглухо вытянула лампочку наружу.

Темная ночь — лучший защитный цвет от преступницы, только тогда она может быть спокойна.

Она подняла трубку и мрачный голос мужчины врезался в душу словно выскочил из ведра со льдом:

— Хуан Цзыжоу?

Услышав, её имя в его устах, в глазах Хуан Цзыжоу появилась почти ненормальная привязанность:

— Хань, ты наконец позвонил мне, и быстрее, чем я думала, Лю Мэн сказал тебе.

Никто не знал этот номер, и он не зарегистрирован и не куплен с помощью удостоверения личности.copy right hot novel pub