После того, как Шу Сяо насильно посадили в машину, сперва его отвезли на какое-то расстояние, затем Хуан Цзыжоу зажала ему рот и нос влажным платком, он вдохнул несколько раздражающий тело газ и очень скоро потерял сознание.

Хуан Цзыжоу с высокой скоростью ехала на юг, сразу же отключив телефон и сменив смарт-карту, только так телефон нельзя было обнаружить. Машина ехала всё быстрее и быстрее, городской пейзаж тут же стал захолустным, не знаю, как долго она так вела, наконец машина выехала на заброшенную дорогу, она вышла их машины и бросив её у невзрачного подгорья, сменила её на заранее подготовленную чёрную Сантану. Машина была без номеров и без каких-либо автомобильных знаков, она потащила тело Шу Сяо и бросила потерявшего сознание ребенка на заднее сиденье.

После возвращения на дорогу, не знаю, было ли это из-за смены транспортного средства, или после вереницы страданий она несколько приспособилась к такому «криминальному процессу», но путаница в голове Хуан Цзыжоу немного успокоилась. Она очень точно ехала по заранее намеченному маршруту, на этой дороге почти не было видеонаблюдения, не было также видно и подножия горы, где она только что поменяла машину, очень сложно было бы идти по её следам.

Прежде чем стемнело, она уже доехала до места соединения двух городов, находившемся более чем в ста километрах от города J. Повсюду не было фонарей, даже деревень было мало, куда ни глянь, можно было увидеть лишь немногочисленные старомодные одноэтажки с включённым светом.

Она остановила машину в небольшом переулке, чтобы прибавить ходу, она могла только положить Шу Сяо на спину, глядя на чёрную, как смоль горную дорогу неподалёку, Хуан Цзыжоу не испугалась, но у неё было душевное спокойствие, что её нельзя обнаружить в этой кромешной темноте.

***

Когда Ли Хань добрался до дверей старой виллы, из неё вышел дедушка, который о чём-то разговаривал с лицом, ответственным за недвижимость, увидев, что он пришёл, выражение лица нескольких человек одно за одним стало гнетущим, однако потерять ребёнка в мгновение ока — это умение, никто не осмелился взять на себя эту ответственность.

— Хань, прости, все упрекают меня, что я глупая… — У Цзюнься уже вытерла слёзы, перед её глазами была сцена недавнего похищения ребёнка.

По дороге Ли Хань уже обдумал всё в своей голове, очевидно, это был заранее обдуманный Хуан Цзыжоу план, сфальсифицированные обнажённые фотографии Шу Тянь и условленная встреча с ним в «Янтарном кофе», всё это максимально отвлекающий манёвр, её настоящей целью был ребёнок. Такой неуклюжий способ заставил всех думать, что это сделала она, среди бела дня похитила ребёнка, нельзя сказать, что она глупа, но Хуан Цзыжоу уже пустилась во все тяжкие и доживает последние дни.

Ли Хань не смел подумать, что такой поставивший всё на кон человек сделает с ребёнком, подумав об этом, на мгновение он разрушился, он так сильно любил Шу Сяо, при этом люто ненавидел Хуан Цзыжоу, но он должен был сохранять спокойствие и рассудок, ребёнок ещё ждёт, пока папа спасёт его, он не может потерять рассудок.

Будучи перед лицом бабушки и дедушки он ни сказал никаких слов упрёка, только глубоким голосом спросил:

— Когда ребёнка был похищен, в каком месте, есть видеонаблюдение?

У Цзюнься немедленно протянула руку и указала на место происшествия, во всех деталях рассказав Ли Ханю о произошедшем:

— Хуан Цзыжоу выдала себя за воспитателя детского сада, сказала, что пришла подписать какие-то документы о приёме, я лишь подумала о том, что вы мне рассказали, что ребенок пойдет в детский сад и особо не задумалась об этом, кто бы мог подумать, что она мастерски украдёт ребёнка, только я обернусь…

Дедушка стоял в стороне и слушал, его лицо было бледным как смерть, возраст преклонный, в конечном итоге он не выдержал и разбранился:

— У тебя мозги не работают, сколько раз я тебе говорил, но ты не принимала всерьёз!

— Кто мог подумать, что у Хуан Цзыжоу сколько проделок, что теперь делать? Если с моим внуком случится непоправимое, я не переживу… — договорив, У Цзюнься всхлипнула и зарыдала.

Сцена перед глазами была печальной и тревожащей душу, в сердцах всех людей существуют самые лучшие и худшие расчёты, следуя этому, плач становился всё громче.

— Не плачь, сейчас не время, когда надо плакать, Шу Сяо вернётся, заплакать никогда не поздно.copy right hot novel pub