Фауста смотрела в лицо доктора, нависающего над ней, и видела его измученный взгляд. Он говорит ей правду о своих чувствах. Она и раньше замечала за ним ненавязчивые намеки, случайные взгляды, и… получала по одному анонимному письму в месяц, оставленному на ее туалетном столике в спальне. Она читала их, и прятала в деревянный сундучок для драгоценностей, который хранила в самом дальнем углу комнаты с одеждой. Она быстро догадалась от кого они, и не спрашивала кого-либо в усадьбе о том, кто оставлял их ей. Единственное что ее смущало, помимо содержания — что они доставались ей слишком редко. Первые месяцы после появления Элфорда, она начала получать по одному письму в неделю. Но с каждым днем, неделей, и месяцем, они приходили все реже. И скоро, после того как появлялись в течении полугода, они прекратили приходить. Тот известный аноним, не получая от нее ответа, оставил свои попытки достучаться до нее. Но не сдался. И вот к чему привело ее нежелание поговорить с ним о его отношении. Сейчас он ждет от нее, если не согласия, то хотя бы маленькой надежды.

— Рафаэль, — начала она, сняв его руку со своей щеки. — Чем я заслужила твою любовь? Посмотри на меня со стороны, кого ты видишь? Временами я бываю невыносима, а в прошлом — страдала от определенной формы помешательства! Еще и проклятие заставляло меня ранить тебя. Ты должен перестать надеяться, и обратить свой взор на ту, которая будет тебя любить!

— Мне не нужна любовь других… — тихо парировал он, выпрямился и вернулся к своему месту у стола. Он взял деревянную коробочку с золотыми иглами. Открыв плоскую крышку, он вынул одну, и вернул футляр на стол. После, быстро проколол себе указательный палец левой руки. Игла оказалась слишком острой. Он сделал достаточно глубокий прокол, и вот выступила первая алая капля.

Художница в недоумении смотрела на него. Но при виде его крови ей стало не по себе. Во рту автоматически появился призрачный привкус. Она слишком хорошо помнила его вкус, и удалить его из своей памяти не имела возможности. Ее сердце заколотилось быстрее, а во рту пересохло. Она попыталась сглотнуть несуществующую слюну, и поняла что не может. Ее десны свело, а в горле запершило.

— Убери это с глаз моих, — хрипло попросила госпожа, закрыв рот рукой. Она хотела подняться и уйти, но ее тело не слушалось ее. Оно стало пробуждаться к другому. Оно намекнуло о жажде.

— Зачем? — равнодушно спросил он, смотря как его биологическая жидкость стекает с пальца на стол.

— Ты… ведешь нечестную игру, Рафаэль… — вполголоса заявила она, зажмурившись. Ее слух усилился в два раза и она уловила стук его сердца. Он был неравномерен, но также возбужден. И это биение заполнило собой ее сознание. Она пыталась сопротивляться, подключив всю свою силу воли, натренированную лишениями. Но та сейчас была какой-то немощной, как мотылек, попавший в паутину. Она хотела вырваться, и только все ее усилия тонули в стуке его сердца.

Он не ответил, и вернулся к ней. Он снял со своей шеи полупрозрачную ленту, которую всегда повязывал на манер широкого галстука. Он бросил ее на пол рядом с креслом, где сидела дрожащая художница, и провел раненным пальцем, размазывая свою кровь. И теперь уже она тянулась тонкой линией, создавая подобие узкого ошейника.

— Фауста, посмотри на меня, — попросил он ласковым и, каким-то заманивающим тоном.

Она зажмурилась еще сильнее и снова спрятала лицо за ладонями, не желая видеть то, что разрушит ее хрупкое желание не думать о нем.

— Пожалуйста, милая, любимая, желанная… — прошептал он и нежно взял ее дрожащие руки. Он потянул их к себе, приложив кончики ее пальцев к своей шеи, и пачкая их.

— Ты слишком жесток! — выдохнула она и, сдалась. Она открыла горящие красным глаза, и уставилась на его шею. После встретилась с ним взглядом, и прочла в них одобрение и желание.

— Я хочу тебя, моя госпожа! Пожалуйста, возьми меня, дай хотя бы сейчас, ощутить твою опасную ласку.

Его голос заполонил все пространство вокруг нее, и смешался с мерным шумом ударов двух сердец. Она не могла себя более держать в руках, и потянулась к нему, словно Рафаэль скрывает в себе некое желанное наслаждение.

Она поднялась, а он, все еще держа ее руки на своей шеи, сел вместо нее в кресло. Она нависла над ним, и перекинула правую ногу, садясь к нему на колени. Своими коленями она уперлась в сидушку кресла. Она ощутила как его плоть под брюками встала. Он возбужден и хочет ее.

Припав губами к его шеи, она заметила как он сам отодвинул голову, давая ей больше открытого пространства. Его вены под кожей обозначились более четко. Проведя по ним кончиком языка, она заставила его задрожать, хотя он пытался не боятся ее сейчас. Раньше он также непроизвольно вздрагивал, потому что тело было против болезненного наслаждения. Только его влюбленный до крайности разум, затуманивался и позволял ей обращаться с ним как она пожелает. В этом и была его проблема — в слабости перед ней, когда она ждала силы. Ей нужен был сильный мужчина, который бы заставлял ее возбужденно вздрагивать каждый раз, когда он прикасается к ней. Ей нужен был тот, кто брал от нее то, что желает.copy right hot novel pub