Алина

То, как закрутились последующие события, даже в самом эпичном сне не могло мне присниться. Маму Симгей госпитализировали в критическом состоянии. Врачи ничего мне не говорили. Вернее, они говорили, но я уже ничего не понимала. Кажется, что взорвалась не только моя голова, но и переводчик. Дерьмо эти ваши PRO-версии!

В больницу я, конечно, поехала с мамой Демида. Не могла ее бросить одну и сама очень волновалась. В турецкой больнице все напоминало сериальную драму. Врачи носились с капельницами так, что голова кругом шла. А эти возгласы на турецком заставляли меня и саму хвататься постоянно за сердце. Когда маму Симгей регистрировали, меня засыпали кучей вопросов… И хотя девушка, которая нас оформляла, плохо, но знала украинский… это все равно не очень помогало. Я ведь даже точный возраст мамы Демида не знала!

Кстати, Демид… Конечно, меня спрашивали о родственниках, и когда я сказала, что сын сейчас за решеткой… Боже! Шок и сочувствие присутствовали на лицах. Мне и самой рыдать хотелось, потому что отчаяние подступало к горлу в виде кома. Больше всего сейчас хотелось попасть к мужчине, чтобы убедиться, что это какая-то ошибка. Не может ведь быть ничего серьезного?

Когда безуспешный допрос закончился, я опустилась в коридоре на кресло. Обессилено. Давая все же свободу слезам. Потерла виски, потому что голова разболелась от всего. Я и так больницы не люблю, а после сегодняшнего дня…

— Ай-лин, — голос турка в белом халате обратился ко мне. — Состояние вашей мамы нормализуется, — врач обращался ко мне на английском. Боже, хоть одна приятная новость! — У нее зафиксировали аритмию на фоне стресса. Сейчас она под успокоительными. Мы нашли ее медицинскую карту в базе.copy right hot novel pub