Когда Софья в поисках Давида зашла внутрь, мужчина в прострации стоял у окна, простиравшегося от пола до потолка. Потолок был настолько высоким, что, стоя здесь, он мог видеть перед собой многое из того, что взору множества обычных людей недоступно.

Вот только внутри у него всё ещё творился хаос. Всё это было для него незнакомо в отличие от Радмила, которая дарила совершенно иные ощущения.

Если дедушка будет настаивать на его с Кулагиной помолвке, тогда предложение Джорджа… Не так уж и плохо. Хотя он и считал, что для него в этом нет необходимости.

Если есть человек, который ему нужен, никто не остановит его в этих поисках. А если есть тот, который ему задаром не сдался, никто не сможет силой привить симпатию к нему.

Пока он ушёл глубоко в свои мысли, кто-то постучал в двери кабинета. Мужчина пришёл в себя, холодно произнеся:

— Войдите, — но сам даже не повернулся, поэтому не знал, кто именно вошёл внутрь.

Софья, зайдя, увидела перед собой Давида, который стоял к ней спиной, уставившись в окно. Девушка взглянула сначала на стойку ресепшена, жестом попросив человека за ним удалиться.

Работница ресепшена широко распахнула глаза, но всё-таки ушла.

После того, как дверь открылась, ничто не нарушило стоявшую тишину. Давид слегка нахмурился. Если это не Нина, неужели Радмила?

И в тот момент, когда он уже собирался повернуться, мягкое тело внезапно прильнуло к нему со спины. Нежные руки обхватили за талию и тот же миг воздух, которым он доселе дышал, оказался наполнен незнакомым ароматом.

Этот неизвестный запах…

Зрачки Давида резко сузились, а реакция тела оказалось до удивительного быстрой. Он сразу же взял её за руки и отбросил от себя.

— Давид…Ай! — Софья, которая пару мгновений назад обнимала его, почувствовала, как её хватают за руку. Только она обрадовалась было прикосновению и позвала его по имени, когда в следующую секунду её буквально отшвырнули.

Девушка удивлённо вскрикнула, отступив на пару шагов. Но из-за того, что была на высоких каблуках, в итоге не смогла восстановить равновесие и, не удержавшись на ногах, повалилась на холодный жёсткий пол.

В момент, когда она приземлилась на попу, Софья ощутила, как всё тело пронзило болью, из-за чего лицо всё перекосилось. Но вспомнив, что Давид тоже был тут, а лицо её явно сейчас представляло не самое приятное зрелище, девушка сдержала себя, приняв жалобный вид, подняв голову и обратившись к мужчине:

— Давид, это же я… Софья…

Давид, наконец, повернулся, глядя на неё донельзя мрачно. Глаза его были настолько тёмными без намёка на свет, что человек при взгляде в них до ужаса пугался.

Заметив на себе этот безучастный взгляд, Софья даже почувствовала себя несколько виноватой. Из глаз вырвались слёзы:

— Давид, мне так больно.copy right hot novel pub