Он действительно не тронул меня.

Даже не высыпавшись несколько дней подряд, я в конце концов спала спокойным сном.

За всю ночь мне не приснился ни один сон.

На следующий день, когда я ещё была в туманном состоянии, я почувствовала, как руки приподнимают мою одежду, я толкнула их несколько раз, открыла глаза и соединилась с его тёмными и таящими злость глазами.

Я была в недоумении, не понимая, откуда у него взялась злость с раннего утра.

Он приподнял мою пижаму и надавил на мой живот, кое-что подозревая:

— Кто это сделал?

— Я по неосторожности упала, — затем объяснила я.

Я знала его характер, если он узнает, что меня ударил дядя. То дядя, возможно, не просто будет схвачен полицией.

Он холодно усмехнулся:

— Если ты ещё раз ударишься, то покажи мне.

Было очевидно, что он не поверил.

Я думала, как объяснить, но он вдруг слегка смягчился и хриплым с утра голосом сказал:

— Всё ещё болит?

Я медленно покачала головой:

— Не болит, не болит.

Я посмотрела на него и почувствовала, что светило на ночном небе уступало по яркости его глазам.

Встав с кровати и умывшись, я тут же пошла сделать завтрак.

Он, опираясь на кухонную мойку, посмотрел на меня:

— Я раньше будто никогда не смотрел так на тебя.

Я прекратила разбивать яйцо, пытаясь искусственно сменить тему:

— За эти два дня, должно быть, появились результаты по делу об утечке рабочего плана, прошла почти неделя.

Раньше, раньше он не только не смотрел на меня так.

Даже не одаривал меня лишним взглядом.

Из-за моего равнодушия в его глазах промелькнул холод:

— Я понял.

Я, опустив голову, лишь притворилась, что не увидела, но мне невольно стало тяжело на душе.

Я сделала три порции на завтрак и, после того как мы съели две из них, положила третью в контейнер.

Он нахмурился:

— А третья для кого?

Я замерла и не очень естественно ответила:

— Оставила для Сюэкэ.

Я не знала, поверил он мне или нет, но он больше ничего не сказал.

Доев завтрак, он отправился в компанию на работу, а я вернулась в комнату и переоделась, а после, достав контейнер, вышла из дома.

Я поехала на машине Чжо Цзыюня, направившись в его сторону, и не знала, почему я только что подсознательно обманула Чэн Цзиньши.

Завтрак был для Чжо Цзыюня.

Он был ранен из-за того, что спасал меня, поэтому я совершено не могла молчать и не заботиться о нём.

Очевидно, что это было обычным делом, но, увидев взгляд Чэн Цзиньши, я тут же испытала невыразимую робость.

Возможно, это из-за того, что я была немного рассеянной и не поняла, что у меня на хвосте висел знакомый автомобиль.copy right hot novel pub