После неудачной попытки отказаться от чуть ли не насильно врученного мне комбо («Не съешь, так надкусаешь» - вот же аргументы у Шувалова!), всё-таки слопанного невероятно вкусного пирожка и пары глотков сока, меня наконец посвятили в причину столь экстренного сбора.

— Только между нами, Градову и Реутову ни слова, — доверительно прошептал Андрей и выжидающе уставился на меня.

— Конечно, — кивнула.

— Я немного шабашу на стороне, они это не одобряют, — объяснил Шувалов. — Недавно взял одно дело, даже не ради денег, а искренне захотелось помочь. Ситуация неоднозначная…

Из подробного рассказа парня я поняла, что к нему за помощью по чистому совпадению обратилась женщина, чей дом был признан аварийным. Всех жильцов отправили на расселение, вручив ключи от других квартир, а с ней ситуация оказалась не так проста.

— Жилплощадь не приватизирована, наниматель по соцнайму — её брат, который десять лет назад пропал. Естественно, она оплачивала все коммунальные платежи и даже думать не думала, что нужно что-то переоформлять, — Андрей говорил, и я слышала в его голосе неравнодушие к судьбе клиентки. В отличие от Градова он ещё не перегорел, не очерствел душой и желал помогать людям. Я бы сказала, вдвойне странно, учитывая его статус и достаток — и эта мысль взялась не с потолка. Перед глазами были мои одногруппники — ребята из обеспеченных семей, по которым было понятно, что так сопереживать одинокой женщине, живущей на одну пенсию, они не станут.

— Да, я знаю, что ты ещё не проходила ни жилищное, ни гражданское право, но мне это от тебя не нужно. Я узнал, к какому судье обычно распределяют такие дела в том районе… в общем, тебе будет полезно это узнать. Есть судьи, которые смотрят только документы и не вникают в дело. На заседании у тебя создаётся ощущение, что ты выступаешь для самого себя. А есть те, для которых выступление представителя играет немалую роль. Вот в моём случае мне нужно идеально отточить текст. А поскольку ни к кому из своего окружения я обратиться не могу… я подумал, что ты сможешь мне оказать небольшую услугу — я зачитаю тебе то, что написал, а ты скажешь, все ли обстоятельства дела тебе понятны.

— Хорошо, — я с готовностью кивнула. — Я только с радостью! Только я же не знаю всех моментов…

— В том-то и дело! Зачастую судьи из-за большой загруженности даже не смотрят материалы до заседания, поэтому не имеют ни малейшего представления о ситуации. Мне нужно разложить всё по полочкам, чтобы у судьи не осталось вопросов. И если поймёшь ты, то…

— То и судья поймёт, — усмехнулась. — Ну что… начинай.

— Ничего, что мы в машине сидим? — вдруг смутился парень. — Можем прогуляться, если хочешь.

— Нет, давай здесь, — я невольно скосила глаза на свои голые коленки, до которых не доходили штанины велосипедок. На одной ноге до сих пор сиял синяк, полученный на той злополучной игре с Алиной: правда теперь из сине-фиолетового он превратился в жёлто-малиновый и больше не беспокоил. Стоит ли говорить, с какой силой я приземлилась на пол, что даже наколенники не спасли. Неудивительно, что травмированная нога решила вновь дать о себе знать.

— Ты как умудрилась? — уставился на коленку Андрей.

— Да ерунда, — отмахнулась. — На игре неудачно упала. Давай вернёмся к твоей речи.

— Как скажешь… — хмыкнул Шувалов. — Итак…. Уважаемый суд…

Надо отдать должное Андрею — он так грамотно излагал факты, что у меня не возникло ни единого вопроса, и я, не сдержавшись, зааплодировала.

— Ты крут! — таков был мой вердикт.

— Спасибо. Опыт, — он поиграл бровями. — Блин, слушай, уже первый час. Я не думал, что так надолго тебя задержу. Где ты живёшь? Я тебя отвезу, компенсирую, так сказать, созданные по моей вине неудобства.copy right hot novel pub