Это еще больше удивило Мирославу. Зачем, в конце концов, Николай Владимирович позвал ее сегодня, если даже Вероника, которая обожала выпендриваться, вдруг стала вести себя нормально?

Николай Владимирович, смотря на Мирославу, молча подал ей блюдо и палочки:

— Папа помнит, раньше ты очень любила баклажаны.

— У меня с детства аллергия на баклажаны, — сказала Мирослава.

После этого еду выбросили прямиком в мусорное ведро.

Выражение лица Николая Владимировича едва оставалось спокойным.

На некоторое время все трое замолчали.

Затем Николай Владимирович снова заговорил:

— В прошлый раз, когда ты сказала маме, что хочешь разорвать отношения с нашей семьей, я был таким, потому что думал, что это было игрой. Только когда ты по итогу так долго не возвращалась домой, я понял, что неправильно отнесся к этому вопросу.

После паузы он продолжил:

— Ты знаешь, какой человек твоя мама, у нее острый язык. Не нужно принимать всерьез все, что она говорит. Что уж говорить о разрыве отношений. Поскольку ты родилась в нашей семье Поляковых, ты всегда будешь моей горячо любимой дочкой и я никогда не позволю тебе это сделать.

Мирослава внимательно смотрела на Николая Владимировича до тех пор, пока он не закончил говорить.

Она подумала о том, что если бы несколькими годами ранее она бы не была в отчаянии и окончательно не отказалась бы от семьи Поляковых, то сейчас, услышав это, она бы обязательно обрадовалась.

Если бы в этот период взлетов и падений на работе она бы не замечала так много фальшивых физиономий, то конечно же подумала бы, что Николай Владимирович в самом деле заботится о ней и любит ее.

К сожалению, нынешняя Мирослава уже не та, что была раньше. Поэтому она не поверила ни единому слову Николая Владимировича. Ей лишь было любопытно, ради чего же он разыграл весь этот концерт?

— Твоя мама уже осознала свою ошибку. Держать ее в тюрьме - это не вариант, верно? Все же ты тоже одна из Поляковых, ты не могла бы попросить Дмитрия Михайловича, чтобы он сделал одолжение и простил семью Поляковых? — Николай Владимирович долго кружил вокруг да около и, наконец, перешел к основному вопросу.

Мирослава поняла, как все оказывается на самом деле!

— Папа, разве я тебе в прошлый раз не говорила, расследованием маминого дела занималась корпорация KJ, а не я. Я ничего не могу с этим поделать, только…

Увидев, что выражение лица Николая Владимировича стало дурным, Мирослава дала возможность событиям принять новый оборот:

— Что касается семьи Поляковых, то я безусловно не могу бросить вас на произвол судьбы.copy right hot novel pub