Доминика Фишер

«Психиатрия – это отрасль медицины, которая занимается изучением психических заболеваний и расстройств, влияющих на мышление и эмоции, а, следовательно, на поведение человека. Изучение означает не только психодиагностику и терапию, но профилактическую и реабилитационную работу, организацию психиатрической помощи, социальную адаптацию. Психиатрия относится к сложным клиническим специальностям на стыке биологии, психологии, социологии, медицины

Слово «психиатрия» переводится с греческого языка как «лечение души». И здесь кроется основная сложность. От остальных дисциплин медицинская психиатрия отличается тем, что здесь нет четкого разграничения нормы и патологии. Кроме этого если о заболеваниях каких-то органов или систем написаны целые книги, то причины и симптомы многих нарушений психики изучены мало, недостаточно или пока совсем не изучены» – читал с листочка миловидный паренек.

Вот сижу и понимаю то, что нынешние первокурсники, какие-то немного далекие и не от мира всего. Нет, есть, те, которые не относятся к этой группе студентов, но большинство выбрали не тот профиль. Совершенно не хотят работать самостоятельно. И черт их понес в эту профессию? Они же элементарно не могут связать два слова. В свое время, мы уже ставили диагнозы по описанию, а они, блин, по листочку читают: «Что такое психиатрия?». Тьфу ты! Бестолочи!

Мне вот интересно, зачем нас вообще вместе с ними соединили? Они же ещё совсем зелёные, и не важно что первый курс.

– Господи! Я сейчас умом тронусь! – прошептала моя подруга – Дашка, а сама листала ленту инстаграм, а в наушниках играл рок.

Дарья Воронцова – моя лучшая подруга. С ней мы дружим с самого детского сада. На соседних кроватках спали, за одной партой сидели до одиннадцатого класса, да и сейчас вместе сидим. Мы даже целовались с одним и тем же парнем в первый раз, причем в одно время, ну только Дашка на минуту раньше, чем я. Как вспомню, аж передергивает. Так все слюняво и противно. Брр…

– И не говори, – тяжело вздохнув, согласилась с ней.

В массивную дверь раздался стук, и в аудиторию вошел Валентин Николаевич, и еще какой-то мужчина. Декан крутит головой по сторонам, а затем задерживает свой взгляд на мне.

– Доминика, с тобой хотят поговорить, – прохрипел он, как всегда, своим командным голосом. Я посмотрела на Валентина Николаевича с непониманием, хлопая своими длинными от природы ресницами. – Это очень важно, – добавил декан.

– Только не говори, что ты опять написала какую-то статью, – прошептала Даша, нахмурив свои брови.

– Я ничего не писала, – последнее, что сказала ей перед тем, как покинула аудиторию.

Мы шли в сторону деканата. А ручки немного потряхивало. Я помню, что меня чуть не отчислили четыре месяца назад, как раз это было перед новым годом. А все потому, что написала статью, касаемо психиатрии и то, что любой может прикинуться таким невменяемым. Даже специалисты не смогут определить, что это нормальный человек. Там было пару примеров из опыта врачей. Ох, и досталось мне тогда. Ну, а что? У нас свободная страна, для выражения своей точки зрения. Хотя, видимо не свободная. Чему я удивляюсь, это же Россия. А у нас в стране все через заднее место. И это касается всего.

Мы зашли в кабинет Валентина Николаевича. Декан указал мне на стул, и я села, а незнакомый мужчина сел на другой стул.

– Доминика, это мистер Маскерано. Он врач-психиатр из Бостона, – кивнул он в сторону пожилого мужчины.

Я посмотрела на мужчину. Ему на вид лет шестьдесят, может больше. Одет он со вкусом.

– Ну, и? – приподняв одну бровь, спросила, смотря на нашего декана.

– Мисс Фишер, как сказал мистер Беляков, я – врач-психиатр. И меня зовут Джон Маскерано, – заговорил по-английски мистер...Маскерано.

– Я давно наблюдаю, – продолжил он говорить, – за вами со стороны. И ваша последняя статья, это что-то с чем-то, пусть у вас и не одобряют это в России.

Еще как не одобряют. Меня чуть из универа не поперли, – подумала про себя.

Все это время он говорил, широко улыбаясь. А он точно психиатр? Ведь лыбу давит без всякой причины.

– К чему я веду… – Мистер Маскерано встал со стула. – Я хочу предложить стажировку у нас в Бостоне. Мне кажется, для вас это будет прекрасный опыт. Как раз у вас начинается преддипломная практика.

Я немного не верила тому, что сейчас мне сказали. Это же невероятно! Внутри горело все огнем. Да, что там, я готова прыгать от счастья. Стажировка в Америке, что может быть лучше?

– Ну, так что, вы согласны? – спросил мистер Маскерано, смотря на меня очень внимательно.

Я вскакиваю с места и накидываюсь на мистера Маскерано с объятиями.

– Да! Да! – стискиваю его еще крепче. – Конечно, согласна!

Мистер Маскерано застыл от таких неожиданных объятий. Не верю собственным ушам. Надеюсь, это не сон. Меня бомбит нереально, от переполненных эмоций. Ущипните меня кто-нибудь.

– Доминика, отпусти мистером Маскерано, а то задушить, – сдерживая смех, сказал декан. Я отпустила мистера Маскерано и извинилась перед ним.

Мне что-то рассказывали, но я пропускала в основном все мимо ушей. Единственное, что я отдаленно услышала, это было то, что завтра в десять утра я должна вылететь в Бостон.copy right hot novel pub