ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Под покровом белой юрты царило нервное оживление. Елена, порывисто водя по своим распущенным, золотистым волосам гребнем, пыталась взять себя в руки. Но сделать это - после новости, что принес один из воинов, было непростой задачей.

- Что мне делать? - вопрошала Елена, обращаясь больше к себе, нежели к Марии, которая в это время приводила в надлежащий вид платье, принесенное этим утром слугами.

Они принесли не только платье, но и чистую воду, шкатулку с гребнями и щетками для волос, а еще - вкусный завтрак. С женщинами обращались так, будто они не были пленницами. Это удивляло Елену. Она не слышала прежде, чтобы так относились к тем, кто потерял свободу. По крайней мере, Византия и Римская империя этим точно не славились.

- Что мне делать? - повторила Елена, утомленно опускаясь на подушки. Внутри девушки все дрожало от грядущей встречи с Эмиром. Опустив голову вниз, Елена негромко добавила:

- Что он хочет от этой встречи?

- Быть может, зная, что вы - византийская принцесса, он желает проявить к вам уважение, - предположила Мария, ловко заплетая косу госпожи.

- Уважение... - Елена подняла задумчивый взор на служанку. - Если это так, то для меня это будет подарком. И все равно, я не могу успокоиться...

Она, порывисто поднявшись на ноги, стала медленно ходить по юрте. Длинное, до пят, нижнее платье, ярким пятном мелькало перед глазами Марии.

- Госпожа, вы же не можете не пойти, - осторожно заметила служанка.

- Ты права, не могу, - Елена остановилась, - но как бы я хотела остаться здесь! Этот человек... Несмотря на его подчеркнутую вежливость... Он пугает меня.

Мария промолчала. Подобные чувства испытывала и она, только вот озвучивать, дабы еще сильнее не испугать госпожу, не стала.

- И все же, - Елена шумно вздохнула и распрямила плечи, - этот человек проявил справедливость по отношению ко мне.

Сказав это, девушка испытала некое облегчение - словно внутри начало медленно сдуваться то напряжение, что все эти часы терзало её. На глазах Марии стали происходить перемены. С лица Елены пропало затравленное выражение, взамен ему пришло почти царственное спокойствие. Взгляд, до этой минуты, нервный, теперь источал твердость.copy right hot novel pub