— В самом деле? — скучающе спросила Вернера. Она осушила бокал и тихо поставила его на стол, который не показывала голограмма.

Доктор кивнул. Он серьезно смотрел на нее, и она поняла что бывший ученик не шутит.

— Три дня назад все было отлично, и Фауста, как ты мне рассказывал, занималась работой. Что изменилось за эти три дня? Она перенесла стресс? Или новый нервный срыв? Зная по опыту, такие вещи иногда случаются, — положила Капеллан руки на стол, и сама подалась чуть вперед, говоря уже более заинтересованно.

— Пока я не могу сказать вам причину, уважаемая Вернера. Я и сам еще до конца не разобрался в происходящем. Но мне необходимо заручиться вашей поддержкой! Или советом. Могу ли я доверять вам в этом вопросе? Или вы изменили своим взглядам за прошедшие пять лет? — он немного прищурил глаза, едва заметно, хотя и это показало Вернере, что он может понять ее скрытую ложь, если она попытается повести себя иначе.

— Нет, я не изменилась. И по прежнему остаюсь при своем. Можешь мне доверять как всегда, — едва кивнула Капеллан.

— Благодарю вас, уважаемая Вернера! — учтиво поклонился Рафаэль. — У меня не так много времени, поэтому перейду к главному: примерно час назад, у Фаусты случился припадок. Горничная подоспела и сняла ее с перил балкона ее спальни. Также эта добросердечная девушка, рассказала мне, что после спасения, Фауста выглядела не очень хорошо. Художница привела служанку в свой кабинет, и сделала расклад на тех самых «белых таро», которые достались ей, как вам известно, от одной из речных колдуньей «Самниума» — Франчески Ланм. Только одна карта показала ей ответ. Остальные молчали.

Про карту, которая сказала о «наследии Арих Анпин», Рафаэль намеренно умолчал, зная что такие вещи не следует сообщать даже Капеллану Вернере. Она может задумать нечто, что позволит и ей пополнить ряды тех искателей, желая получить дары, которые легенда обещает. Поэтому, не желая разрушать жизнь бывшей наставницы, он сказал только об одной карте.

— Вот как… — задумчиво произнесла Вернера, — и что сказала та карта?

— Она сообщила о возвращении бога тьмы — Вирго. Мне неприятно начинать снова этот разговор, но похоже, моя защита сознания Фаусты, начала разрушаться! Тот блок, который я поставил с таким трудом, не может больше охранять покой художницы. Или все-таки может, и она просто немного переутомилась… — доктор также не стал говорить о проклятии вампиризма, зная что Капеллан тогда точно наведается в усадьбу Кейн. Он не хотел этого. Ему требовалось только разрешение на использование другой техники, которая сможет возвести в сознании госпожи, еще более нерушимый барьер. Но эта техника трудна, и в некоторых моментах, небезопасна. И без официального разрешения Капеллана или другого высокопоставленного члена Ордена, он не имеет права использовать эту технику.

— Ты должен быть очень осторожным, и следить за ней с удвоенным вниманием, раз упоминания о Вирго начали выходить из тени забвения. Для чего ты обратился ко мне? Неужели ты что-то задумал? — ее правый светло-карий глаз, блеснул стальным отказом. Она уже решила что откажет ему, понимая к чему бывший ученик может клонить.

— Вы как всегда правы, уважаемая Капеллан Вернера! — хмыкнул Рафаэль. — Я решил что единственное средство, которое еще способно защитить Фаусту — «Барьер Сопра».

— Исключено, — отрезала Капеллан. — Эту технику использовать запрещено уставом Ордена, который гласит: — «1.16. Членам Ордена, достигшим двадцатой ступени среднего круга — запрещается использование техник, которые могут принести вред окружающим. Если член Ордена, достигший двадцатой ступени, и узнавший о опасных практиках, в качестве части обучения — попытается практиковать данные практики: то следует незамедлительно остановить этого ученика! Впоследствии, отстранить на три месяца от какой-либо деятельности в Ордене. Если же данная мера не возымеет необходимого действия…

— Знаю-знаю, можете не продолжать! — прервал ее доктор, подняв правую ладонь. — Вы знаете меня, и знаете мои методы.copy right hot novel pub