- Кир, пожалуйста. Ты бы не мог сбавить обороты и не говорить со мной подобным тоном, ещё и в таком гопническом ключе. Я не знаю, что там у вас сегодня произошло, но, видимо, не сумела этого не почувствовать. Сердце не на месте едва не с обеда. Да и до твоего отца как обычно не дозвонишься.

- Ну так, не теряй надежды. Набирай его дальше. Потому что я не собираюсь с тобой обсуждать все его “правильные” на мой счёт выходки! Только сомневаюсь, что он вообще захочет разговаривать с тобой на данную тему. Просто красиво пошлёт, как обычно, а ты, как обычно, это проглотишь и поплывёшь любоваться дворцом Дожей.

- Кир, ну за что ты так со мной? Я всегда была только на твоей стороне, соглашаясь с отцом не потому, что пыталась этим тебя предать или сделать тебе больно, а потому что знала, что так лучше именно для тебя...

- А сбегая на очередные европейские каникулы, ты тоже опиралась на своё жизненное кредо, что делаешь всё это только мне во благо? Не слишком ли поздно ты теперь спохватилась?

- Я не хочу с тобой ссориться, Кирилл, тем более не зная истинных причин твоего агрессивного ко мне поведения. Это не честно по отношению ко мне. Добиваешься того, чтобы я тут начала сходить с ума? Или хочешь, чтобы я ближайшим рейсом вернулась домой и исполнила перед тобой свой материнский долг? Так скажи это открытым текстом, а не отсылай меня к отцу, как ты часто любишь делать, когда обижаешься на меня.

Бл*дь, а что я ей могу сейчас сказать? Выложить всё как на духу? Рассказать, что её сыночек и благоверный муженёк не поделили между собой одну девушку? Я бы, конечно, с радостью посмотрел на её реакцию, но я ещё не настолько охренел, чтобы выдавать родной матери сюрпризища подобного масштаба.

- Прости, мама, но уже слишком поздно с твоей стороны метаться. И, нет, я не горю желанием вернуть тебя домой в ближайшие дни во что бы то ни стало. Не думаю, что ты тут можешь кому-то чем-то помочь или что-то исправить. И зря ты мне позвонила. Так бы отдыхала себе спокойно, да горестей никаких не знала.

- Вот зачем ты меня продолжаешь обижать, Кир? Знаешь, что не смогу после такого места себе здесь найти, так всё равно, не останавливаешься. Дожимаешь и дальше. Раз плохо тебе, обязательно нужно сделать больно близким тебе людям?

- Я же тебе уже сказал. Ты ничего не сможешь ни сделать, ни исправить. – кто бы мог поверить, что я когда-нибудь стану разговаривать с матерью, как с малым ребёнком и объяснять неочевидные для неё вещи.

- Так ты даже не дал мне для этого хоть какого-то шанса. Или думаешь, я никогда не выясню, что там у вас творится? Останусь в неведенье до конца своих дней? Знаешь, ты очень сильно удивишься, узнав, сколько мне приходилось за всю свою немалую жизнь хранить тайн и притворяться перед некоторыми личностями беспросветной дурочкой, чтобы, не дай бог, не вызвать у кого-то ненужных на мой счёт подозрений. Даже ты до сих пор считаешь меня недалёкой и ни к чему не пригодной пустышкой. Понимаю, что сама виновата, создавая все эти годы подобный образ, но ради тебя, уж поверь мне на слово, я готова любому разодрать глотку голыми руками. И это отнюдь не метафора.

- Серьёзно? Даже моему отцу?

Короткая пауза на том конце связи послужила и без лишних на то слов весьма красноречивым ответом. Я горько усмехнулся, выдохнув смешок нарочито громким звуком и иронично покачав головой. Увы, но за эти годы, ничего нового о своей матери я так и не узнал.

- Чтобы разодрать глотку твоему отцу, для этого потребуются дополнительные ресурсы и силы. И то, что я не сделала этого раньше, вовсе не значит, что меня останавливала испытываемая к нему слабость. Иногда, именно слабость и становится главной причиной большинства фатальных ошибок. Да и как-то всё равно сомнительно, чтобы ты однажды дошёл до данного предела не важно с кем, с отцом или с кем-то другим.copy right hot novel pub