- Хотя мне всегда казалось, что я настолько уже пресыщен всеми этими излишествами, перепробовал стольких совершенных красавиц и искусных любовниц, что кроме чисто механического аспекта, мне уже больше ничего в моей жизни и не светит. – его горячий громкий шёпот опалил мне вначале затылок, впоследствии проложив до уха обжигающую дорожку из далеко не двусмысленных слов, проникающих в буквальном смысле под кожу скальпа и кость черепа раскалёнными иглами весьма действенной пытки. И в сочетании с его горячими ладонями, обхватившими мои предплечья, и его подминающе сильного тела, прижавшегося к моей спине и ягодицам, это было подобно сокрушительному удару по всем уязвимым точкам одновременно. Контрольный “выстрел”, после которого действительно никто не выживает.

Я, наверное, тоже не выжила. Хотя и продолжала вроде как дышать, пропускать через себя надрывные удары собственного сердца, а вместе с ними и голос Глеба Стрельникова, и его убийственные манипуляции, как ментальные, так и физические.

- Но, оказывается, жизнь способна преподносить воистину ошеломительные сюрпризы. – наверное, он пытался проделать один из своих старых трюков, вернее даже, колдовских. Пытался заговорить своими чёрными заклятиями и магическими знаками, расписывая ими по моему рассудку и коже с помощью своих изголодавшихся губ, осипшего баритона и невыносимо искусных пальцев.

Когда-то, ещё не так уж и давно, я реально сходила с ума от всего этого, как и заводилась с полуоборота, подобно озабоченной кошке или текущей сучке. И это действительно было за гранью всех моих прежних представлений о сексе, об опытных мужчинах и даже о любви. Но сейчас...

- Кто бы мог подумать, что я однажды получу в свои руки столь ценный дар и с каждым новым днём буду думать о тебе всё чаще и больше, едва не постоянно...

Сейчас я периодически вздрагивала и порывисто вдыхала-выдыхала совершенно от других ощущений. Прикосновения, от которых раньше у меня сносило крышу, и от которых я едва не кончала в буквальном смысле этого слова, теперь воспринимались мною мучительной пыткой. Я и реагировала на них, как на реальную пытку, преследующую лишь одну конкретную цель – запугать, унизить, раздавить и извести до полусмерти запредельными гранями нечеловеческой боли. Правда, физического насилия ко мне ещё никто не применял, но это с какой стороны ещё посмотреть. Всё-таки Глеб касался меня. Его пальцы и горячие ладони скользили по моему телу именно физически, заставляя моё тело трястись вовсе не от возбуждения, а мою сущность – коченеть и стынуть парализованной изнутри полумёртвой бабочкой... Точнее стрекозой. Они ведь так и засыпают перед началом зимы? Перестают двигаться, дышать... видеть сны и окружающий их мир. А вот чувствовать? Они чувствуют, когда кто-то их трогает в этом оцепеневшем состоянии – застывшими в выбранных ими позах полумёртвыми трупиками?

- Хотеть всегда, изводиться будто какому-то озабоченному подростку. – мой одержимый инквизитор хрипло усмехается, уже и не пытаясь скрывать своей жажды обладания. Шаря по моему телу более смелыми и имеющими на это полное право жадными ладонями. Сжимая пальцы или вдавливая ими по особо чувствительным точкам и почти уже не сдерживаясь... причиняя пока ещё лёгкую боль, от которой хотелось дёрнуться ещё сильнее и ещё громче всхлипнуть. Но совсем не от возбуждения. От разрастающегося и ширящегося с каждой пройденной секундой во мне страха, да. От пугающей неприязни, которая никак не желала уступать место прежним воспоминаниям, прежней реакцией на его ласки и его сокровенные признания. Смертельный разрыв между не таким уж и далёким прошлым и настоящим... Между тем Глебом и этим...

- Ты не поверишь, но я уже начал каждый вечер или утром с пунктуальной периодичностью онанировать, потому что это нереально... Нереально не думать о тебе, не хотеть свою девочку и при этом не заводиться до доводящего до полного срыва стояка. Кто бы мне сказал об этом ещё пару недель назад, назвал бы его отбитым на всю голову долбоёбом. А теперь.copy right hot novel pub