Зря я сюда пришла. Чует моё сердце, зря. И не просто чует, но и обливается кровью, считывая по поведению Глеба весь истинный смысл происходящего. Его безупречную игру, его неподдельную улыбку самодовольного триумфатора... плохо скрытое рвение возликовать и сделать то, о чём он столько дней мечтал без всего этого притворства и бессмысленных пируэтов в мою сторону. Например, схватить меня за горло своей внушительной ладошкой, припечатать к ближайшей стенке, задрать юбку платья, спустить трусики и отодрать на сухую прямо у порога на этом самом месте, возможно даже до разрывов и, естественно, до крови. А дальше... Дальше, как подскажет его садистское воображение. И, что-то мне назойливо всё это время нашёптывало в среднее ухо, что он уже давно там всё расписал. И теперь всего лишь ждал подходящего момента, когда сумеет воплотить свои извращённые фантазии в жизнь с куда большей одержимостью, чем просто меня отодрать.

- Но, если ты ещё не обедала и хочешь есть, могу и отложить свои неуёмные аппетиты где-то на часик. Но не больше.

Как мило. Подкалывать меня с этой отеческой улыбкой, продолжая любоваться моим беспомощным личиком, как тот большой серый волк, зажавший Красную Шапочку в лесной чащобе. Если бы я не понимала, что это тоже являлось частью его треклятой игры, и он получал от всего этого не меньшее удовольствие, чем от насилия моего тела, распятого на одном из его тематических станков.

- Нет... я ела не так давно. – наверное, это в порядке вещей, врать в глаза тому, кто начал это первым и по собственному на то наитию. Изображать, будто всё прекрасно, всё по-прежнему и ничего не изменилось, и что на деле я не голодна совершенно по иным причинам. Вроде это не так уж и сложно, чего не скажешь о внутреннем состоянии, которое моментально слетает с катушек и начинает с одержимым неистовством рваться из меня, как только Глеб позволяет себе чуть больше, чем до этого. Например, как сейчас, после того, как вдоволь насладился моими внешними изменениями, коих для него оказалось слишком мало, как и целомудренных ко мне прикосновений.

- А как на счёт другого голода? И как долго я ещё буду ждать, когда же ты меня наконец-то поцелуешь? – если ему и нужен был один из подходящих поводов, чтобы меня подловить, то этот подошёл, как нельзя кстати. И, само собой, он не преминул им воспользоваться, неожиданно притянув к себе и едва не впечатав в свою грудь, пока его руки меняли свои позиции на более интимные и пугающе хваткие. Одна его ладонь утопила в себе мой затылок собственническим захватом, пустив через мой скальп по шейным позвонкам и через весь позвоночный столб, вплоть до самого копчика, парализующий озноб неконтролируемой паники. Другая легла щадящим клинчем на мою талию на спине.copy right hot novel pub