Наконец-то Кир отложил свой чёртов сотовый на широкий журнальный столик из цельного массива эбенового дерева рядом с приготовленными его же руками очень аппетитным классическим омлетом, печёными вафлями и парой чашек ещё горячего, свежезаваренного кофе с капучино (капучино, кстати, для меня). Про нарезку из мясных и сырных закусок, плюс двухъярусную конфетницу со свежими фруктами, цукатами и восхитительными шариками шоколадного ассорти (которого я явно ещё никогда в жизни не пробовала) говорить, наверное, излишне. При виде всего этого гастрономического великолепия и исходящих от него же сумасшедших ароматов, я продолжала "давиться” голодной слюной даже после того, как отправила в рот немаленькую порцию пышного омлета с парой кусков сыра, буженины и с десяток маринованных маслин. Сколько раз я уже успела отломить от французского багета кусочков – уже и не припомню. Но с такими темпами, боюсь, Кир точно останется голодным. Правда, сам виноват. Вцепился в этот треклятый телефон, как не знаю кто.

- Похоже, кто-то только что распрощался с очень жёсткой диетой.

Ох, да неужели? Наш златокудрый прынц соизволил обратить свой всеподмечающий взор на мои гастрономические аппетиты несоизмеримых масштабов? Хотя-таки да. Голод у меня вдруг проснулся просто пугающе зверский.

Но я всё равно с возмущением сглотнула наспех прожёванный кусок, запив его парой больших глотков айвового сока.

- Я, между прочим, уже со счёту сбилась, сколько дней то ем за троих, то ничего, кроме воды, не могу взять в рот.

- Про взять в рот воду, звучит, конечно, странно, но... мне понравилось. Что-то новенькое.

Ну да, а теперь он вдруг вспомнил, что я здесь не в качестве диванной подушки сижу на его королевском секционном диванчике, в нескольких метрах от кресла, где я ему впервые сделала минет и от тахты, на которой он меня впоследствии разложил, после моего коронного стриптиз-танца у окна. Вот и зачем, спрашивается, я вдруг начала воскрешать всё это в своей и без того травмированной памяти. Особенно, когда Кир придвинулся ко мне ещё ближе, закинув руку на спинку дивана за мои плечи и принявшись с весьма пристальным вниманием следить за моими кулинарными пристрастиями.

- Ты жуткий пошляк! Тебе об этом часто говорили? – следующий откушенный от булки кусок с ветчиной, специально обильно помазанный мною отдельно стоящим в соуснице майонезом, пришлось затолкать подальше к щеке. Но мой наигранно возмущённый голосок всё равно прозвучал комично дефективно. Да и как я могла долго злиться на этого невыносимо обаятельного обормота? Тем более, когда он ТАК на меня смотрел и от чьей головокружительной близости у меня моментально перехватывало дыхание и начинало сладко ныть под сердцем и... между стиснутыми ножками.

- Постоянно!.. Ай!

А то! Думал, ему это так просто сойдёт с рук. Вот и не сошло. Я, конечно, не тяжеловесный боксёр, но ущипнуть этого засранца за сосок его шикарно накачанной груди, которой он светил тут передо мной со всем своим восхитительно рельефным торсом, как говорится, святое дело.

- Если так не нравится, как с твоих тарелок сметают твои стратегические запасы, может тогда не нужно и смотреть? К твоему сведенью, я до этого точно дня два ничего не ела! Думала и сегодня не смогу, но, слава богу, после ванны попустило.

- Разве я что-то говорил против? – а чего тогда продолжаешь грудь свою прикрывать, как резко смутившаяся скромница? - Напротив! Всё это приготовил для тебя одной, поскольку до сих пор не могу забыть твоё поедание того страшного бутерброда на моей кухне с тем жутким майонезом. Кстати, этот майонез домашний. Взбил исключительно только для тебя.

- Ты это специально, да? Чтобы я начала тут изводиться от убийственного чувства вины или охать-ахать, безмерно восхищаясь никем не оцененным по достоинству Киром Стрельниковым?

- Так ты что, не веришь в мои чисто благородные намеренья? Накормить мою голодную девочку и даже собственноручно взбить для неё МАЙО-НЕЗ! Учитывая, что раньше я такими подвигами никогда и ни перед кем ещё не страдал. Более того, мне просто до безумия нравится наблюдать, как ты ешь.copy right hot novel pub