Даже у меня от пугающе спокойного голоса Стрельникова заиндевели враз все внутренности, процарапав снаружи по коже колкими мурашками вымораживающего страха. Не представляю, каким нужно быть отморозком, чтобы этого не почувствовать или, того хуже, проигнорировать буквально в упор.

- Да ладно тебе, Глеб. Вообще-то, это я надеялся, что ты изменился в лучшую для себя сторону и перестал относиться к расходному материалу, как к чему-то слишком тобою переоценённому. А то, как ты меняешь своих женщин и, главное, в каком именно месте их находишь, лишь подтверждает все мои последние догадки. Так какой смысл разыгрывать из себя благородного кавалера (коим ты никогда до этого не являлся), сопровождающего на бал непорочную деву? В прошлом ты как-то более предвзято относился к подобным вещам, не говоря уже о прошедших через твою постель девках. Уверен, твоя нынешняя красавица, мало чем от них отличается. Только не обижайся, милая. Или хотя бы сделай вид, что не обижаешься. Уверен, ты успела за свой короткий век выслушать в свой адрес и не такое. Кстати, я бы не прочь повторить наши с тобой старые подвиги из бурной молодости, так сказать, тряхнуть стариной и поностальгировать, учитывая, как нас это когда-то лихо заводило. Устроим тройничок, или кого-нибудь ещё в свою постельку затянем. Ну, а если так уж сильно сейчас стесняешься своих возрастных “костылей”, так уж и быть, согласен и на малое, одолжить твою Аделину на ближайший вечерок. Когда ты там будешь сильно занят?.. Ты только погляди, какая у тебя обидчивая подружка. С норовом и пылом! Обожаю таких пылких кошечек, особенно кусающихся.

Никогда ещё так быстро я не разочаровывалась в ком-либо вообще. Даже потеря веры в Деда Мороза не ощущалась мной настолько шокирующей и до дикости отрезвляющей, практически до полноценного срыва. Даже узнав всю подноготную о Кире Стрельникове, я всё ещё держала под сердцем тлеющую крохотным угольком едва живую о нём надежду. И не то что из-за юношеской наивности, присущей каждому, кто готов идеализировать любимый образ до потери пульса и здравого рассудка, а из чистого упрямства. Как любому здравомыслящему человеку не лишённого критического мышления и логики, мне требовались доказательства. Прямые, неопровержимые, желательно из уст того чья репутация в моих глазах была попрана кем-то со стороны в весьма неприглядных красках и эпитетах. Прямо как сейчас, на примере Егора Николаева, упавшего с моего детского пьедестала глиняным истуканом, абсолютно пустопорожним и с очень хрупкой, как у куриного яйца, оболочкой. Видимо, у бога в момент его создания было до жути прескверное настроение. Такого я и сама была готова стереть в терракотовую крошку подошвами своих брендовых туфелек.

Я наконец-то вырвала из его омерзительной лапищи свою дрожащую ладонь и зыркнула испепеляющим взглядом в наштукатуренное до отвращения лицо. Подумать только и мне когда-то нравился этот напомаженный с явными подтяжками и подкожными филлерами павлин, чьи расширенные поры и пересаженные на залысинах волосы при очень близком расстоянии выглядели крайне отталкивающими изъянами давно изношенной маски. Наверное, как раз благодаря всем его стараниям выглядеть моложе своего истинного возраста, он теперь и казался каким-то то ли резиновым, то ли покорёженным временем и испещрённым мелкими царапинами очень старым пластиком.

- А не слишком ли много вы себе позволяете, господин Николаев?

- Ох, как мило! Ещё и так натурально. Не каждая актриса с ходу и без подготовки может такое потянуть.

Если бы меня сейчас так не трясло, наверное, бы точно вцепилась в его отвратную физиономию или влепила бы на худой конец со всей дури пощёчину.

- Вот смотрю я на тебя, Игорёша, и прокручиваю в голове раз за разом закономерный на твой счёт вопрос, – голос Глеба прозвучал в этот момент равно отрезвляющим ударом остро заточенного клинка для нас обоих. По крайней мере, для меня уж точно.copy right hot novel pub