Меня несли на чем-то отдаленно напоминающем носилки. Никто не пытался говорить со мной или осмотреть мои раны – мы просто двигались куда-то. Я то отключалась от усталости и боли, то приходила в себя. Тело болело и саднило. Казалось, оно залечило мои раны – к сожалению. Эта чертова регенерация оборотня не даст мне так просто умереть.

В какой-то момент, когда я в очередной раз открыла глаза, слипшиеся от засохшей крови и грязи, я увидела ярко-красный костер, непроглядную ночь, пару палаток и тихо разговаривающих тигров. Я попыталась привстать, чтобы сменить позу, потому что тело затекло и отказывалось двигаться, но голова уперлась в толстые прутья металлической решетки.

- Кто-то очнулся, - прозвучал рядом мужской голос, и его обладатель подошел ко мне, сверкая черными начищенными ботинками перед моей мордой. – Красива, конечно, очень редкая окраска – как и дар.

Он протянул руку ко мне через решетку. В нос сразу ударил запах крови Альфа. Мои глаза налились кровью, губы сами собой поднялись в оскале, и я, кидая вперед свое сломанное тело и не обращая внимания на боль, вцепилась в руку убийце, смыкая зубы на запястье и отрывая хрустнувшую кисть.

- Сука! – заорал убийца, падая назад и обхватывая здоровой ладонью окровавленную руку. Он катался на спине и стонал от адской боли, причиной которой стала я. Я выплюнула кусок плоти и победоносно завыла, заставляя птиц в страхе выпорхнуть со своих мест.

Кто-то ударил железной балкой по прутьям решетки, и по ушам ударил сильный звон, который как наждачная бумага резало мои чуткие волчьи уши. Я сжалась, оскалившись.

- Ты нахрена руки к ней потянул? Она молодая, но все же волчица, придурок, - сокрушался другой оборотень, который ударил по решеткам. – А теперь нечего скулить. Ты убил ее пару, чего-то другого ожидал?

Я ненавидела их всей душой, четко понимая, что если мне представится такая возможность, то с радостью перегрызу их глотки, когда они потеряют бдительность. Похоже, и похитители это осознавали, поэтому предусмотрительно заперли меня в клетке.

Я уснула, забившись в дальний угол, а когда очнулась, то увидела миску с мясным рагу, от которого исходил настолько соблазнительный запах, что мой рот мгновенно наполнился слюной, а желудок тоскливо и болезненно завыл. Может, съесть и утолить свой голод?

Но я упрямо дернула мордой и опять свернулась в клубок, с ненавистью разглядывая похитителей, которые с интересом наблюдали за мной как за птицей в клетке.

- Упрямая, - удовлетворенно сказал тигр, сидя на бревне со скрещенными на груди руками. – Нам будет трудно приручить ее, но, правда, никто и не говорил о свиданиях и горячих поцелуях под луной. Она должна рожать здоровых котят и всё.

- А что если будут щенки? – спросил другой, склонившись над больным собратом, который спал после укола.

- Свернем им голову, - выплюнула из-за спин мужчин та самая стерва. – Никто не будет делать реверансы перед волками – теперь нет в этом смысла.

Я зарычала и зло зыркнула в ее сторону, обещая в своем взгляде скорую смерть.

- Да, сломать ее удастся нескоро еще, но, с другой стороны, у нас есть много времени – спасибо продолжительной жизни оборотней.

Время шло, и лагерь погрузился в гробовую тишину. Я встала на ноги и прошлась по периметру клетки в полусогнутом состоянии, но нигде не было ни малейшей лазейки. Добавился новый запах в лагере, а это значит, что пришло еще несколько тигров.

Я безнадежно села в углу клетки спиной к лагерю, а носом к лесу и заскулила.

- Заткнись, волчица, - послышался раздраженный крик из палатки.

- Тише, Джон, давай я тебя успокою, - промурлыкала тигрица, а затем раздались звуки поцелуев и сдавленные стоны двух мужчин и женщины.

Ничего себе поворот событий. Но я быстро потеряла интерес к новой информации и уставилась в зимний лес, вспоминая свою семью, Джастина, Альфа и Сноу. Сердце завыло от тоски и боли. Хотелось побыстрее умереть или выбраться отсюда, потому что становиться свиноматкой или инкубатором хотелось меньше всего. Эта мысль была противна мне.

Прошла еще пара часов, и лагерь погрузился в размеренное посапывание его жителей, когда мои уши уловили движение в лесу: такое тихое, плавное как вода и осторожное. Я мало пока понимала в охоте, но было похоже именно на нее. Еще через пару минут я увидела кого-то между заснеженными деревьями и кустами.

Волк.

Я вскочила и судорожно начала вглядываться в темноту, попутно оглядываясь на лагерь. Удостоверившись, что никто не смотрит, я снова повернулась к лесу, и увидела знакомую белую голову с порванным ухом и шрамом через всю морду. Из-за цвета меха его едва ли можно было разглядеть среди белой мглы.

СНОУ!

Я завиляла хвостом и сдержалась, чтобы не заскулить от счастья. Мое тело дрожало от предвкушения и накрывшей меня эйфории. Сноу внимательно осмотрел лагерь, прислушиваясь к каждому шороху: его уши поворачивались из стороны в сторону как локаторы. Когда его глаза дошли до палаток, где спали тигры, он оскалился и брезгливо передернул носом. Я тихо легла и просунула морду насколько смогла через прутья, вдыхая знакомый запах лесных ягод и деревьев.

Он пришел за мной.

Я заставила себя успокоиться и наблюдать за грациозными движениями крупного белого зверя в мою сторону. Он уже не был хилым белым волчонком, даже через густоту шерсти я ощущала его мощь и силу. Теперь он смотрел на меня, в его глазах плескался ужас и злость. Он подошел и лег около клетки, нюхая мой торчащий из сковывающего металла нос и осматривая мое тело, которое было покрыто сплошь и рядом кровавыми корками. Я заскулила, чувствуя, как из волчьих глаз потекли слезы. Я так хотела поделиться с ним всем, что со мной произошло, так хотела сбежать отсюда. Сноу тихо и утробно зарычал и лизнул мою морду, потираясь своей мягкой шерстью, успокаивая.

Мой желудок внезапно заурчал, и я поморщилась от болезненных ощущений из-за голода. Сноу отпрянул от меня и быстро потрусил в лес, скрываясь в кустах. Я грустно улеглась, так и оставив морду торчать из клетки в сторону леса. Не прошло и десяти минут, как Сноу снова появился в лагере, но теперь с добычей в зубах. Я потянулась носом и почувствовала запах мяса и крови.copy right hot novel pub