Пусть даже она знала, что у Мирославы есть какая-то стратегия, и истинная причина всего этого тайна, покрытая мраком, но Ирина Андреевна все же, услышав эту новость, очень разволновалась.

Она такой человек, который привык жить в роскоши, и тут вдруг она попала в тюрьму, эти мучения были для нее хуже смерти.

Но Ирина Андреевна все-таки пришла в себя, уставилась на Мирославу холодным взглядом и злобно, с сарказмом сказала ей.

— Кто бы мог подумать, что ты такой вредитель, какого черта ты издеваешься надо мной, если у тебя действительно есть такие полномочия, почему ты пришла умолять меня сообщить тебе что-то? Лучше уж просто пойти и узнать все самой, зачем устраивать здесь спектакль.

Этот взгляд матери и дочери друг на друга выражал всю вражду и ненависть, которая была между ними за эти двадцать с лишним лет.

Мирослава даже почувствовала, что у нее сердце кровью обливается, но со стороны казалось, что ей по-прежнему все равно.

— Мама, не зависимо от того издеваюсь я над тобой или нет, ты все же, должно быть, хочешь рискнуть, не так ли? В конце концов, у тебя остался только один путь отхода, или ты думаешь есть еще кто-то, кто может спасти тебя? Например? Твоя горячо любимая старшая дочь.

Слова Мирославы попали в самое сердце Ирины Андреевны, в самое ее больное место.

Она, яростно сцепив зубы, смотрела на Мирославу, если бы сейчас по близости не было надзирателя, вероятно она бы просто встала и отвесила бы Мирославе пощечину.

Дмитрий стоял в углу комнаты, облокотившись на стену, с закрытыми глазами он спокойно слушал их диалог и представлял до каких масштабов, должно быть, разрослась рана на душе у Мирославы, и что нужно сделать, чтобы залечить ее.

— Мирослава, запомни, ты обязательно получишь по заслугам!

Ирина Андреевна в ярости стукнула кулаком по столу, налитыми кровью глазами, она пристально смотрела на Мирославу, даже не моргая.

— Что, в конце концов, ты хочешь знать! Говори быстрее! Я не хочу больше видеть тебя!

Услышав это, Мирослава улыбнулась, было похоже будто она уже давно взяла под контроль поведение Ирины Андреевны, совершенно не обратив на это внимание, все самое трудное она уже пережила, чего еще ей было бояться.

— Мам, ты очень долго била меня, оскорбляла, унижала, и сегодня я пришла задать тебе один вопрос, я все-таки твоя родная дочь?

Когда Мирослава задавала этот вопрос, на ее лице была бледная улыбка, но глаза выдавали ее, было очевидно, что она только притворяется веселой, однако, это напугало Ирину Андреевну.

Конечно, она не ожидала, что Мирослава пришла сегодня сюда, чтобы спросить об этом, она мгновенно потеряла дар речи и не знала, что ей сказать.

— Что такое? Не можешь быстро ответить на мой вопрос? Раньше папа постоянно утверждал, что я, несомненно, ваша родная дочь, а ты, наоборот говоришь, что нет. Я же просто хочу получить точный ответ, только и всего, кто говорит правду, ты или папа.

В эту минуту, Мирослава могла слышать, как бешено стучит ее собственное сердце, хоть она и делала вид, что ей все равно, по факту же, она до смерти боялась.

Лицо Ирины Андреевны было то краснело, то бледнело, ее губы быстро двигались, но она ничего не говорила.

— В чем дело, мама, неужели в этом деле есть что-то такое удивительное, о чем мне нужно знать?

Со стороны Дмитрия можно было увидеть, что руки Мирославы на столе, сжались в кулаки, и даже начали потихоньку дрожать.

— Ха-ха-ха, в каком месте ты похожа на моего ребенка, я говорю правду, ты абсолютно точно не мой ребенок, от одного взгляда на тебя мня тошнит, мне уже не терпится, чтобы ты как можно быстрее убралась из дома семьи Поляковых.copy right hot novel pub