В следующее мгновенье Арсений дернул меня за ноги, охнув, я оказалась у него на коленях, а мои ноги по сторонам от его. Его губы оказались напротив моей груди, и я замерла, уперев руки в плечи мужчины. Карельский не двигался, ничего не делал, просто смотрел. Но смотрел так, что все мои мысли разбегались в стороны, злость спряталась, утихла, уступая место другим чувствам.
Я дернулась, но Арсений только крепче сжал мои ноги.
- Пусти, - процедила, тяжело дыша и сжимая пальцами его футболку.
Его взгляд опустился на мою грудь, и я сглотнула, в висках стучало, остатки мыслей разлетались прочь. Арсений медленно скользнул взглядом от груди вверх, к шее, а потом приблизился губами к уху.
- Успокоилась? - прошептал мне, и помутнение как рукой сняло.
Я соскочила с Арсения, тяжело дыша, он смотрел холодно и равнодушно, как всегда. Я чувствовала себя полной идиоткой.
- Ненавижу, - процедила ему, - ненавижу все твои игры!
Развернувшись, пошла в комнату, когда поймала в спину его слова:
- Прежде чем обвинять меня, подумай, может, твой дражайший бывший супруг вовсе не агнец во плоти?
Злость снова всколыхнулась снизу вверх. Резко обернувшись, я выставила вперед указательный палец.
- Не смей вообще говорить о нем. Ты и мизинца его не стоишь, понял?
Он ничего не сказал, я ушла в комнату. Рухнула на кровать, глядя на потолок. Что он хотел сказать, намекая на Стаса? Да ничего, просто продолжает вести свою игру, пытаясь меня запутать, сделать так, чтобы в моих глазах он выглядел лучше, а Стас хуже. Не мог тот желать мне зла, целенаправленно не мог.
Я готова допустить, что он не просчитал последствий, но уж точно не думал, что все сложится так, как сложилось. Да и какая ему от этого польза, в конце концов, если он остался у разбитого корыта?
Карельский может говорить, что угодно, ему все равно не удастся меня убедить. Я пролежала минут двадцать, за стеной периодически слышались шаги или шум, но на мое одиночество никто не посягал. Я начала успокаиваться. Сама, без этих его дурацких методов.
Вспомнила, как горела кожа от его взгляда, и тут же щеки вспыхнули. Какой надо быть дурой, чтобы купиться на это. Он же даже не изменился, каким был холодным, таким и остался. Если бы испытывал хоть что-то в этот момент, наверное, уж я должна была заметить. Я ведь никто для него и ничего не значу. И оттого, что повелась, было еще поганей.
Наконец, открылась дверь, и Карельский показался в комнате, привалившись к косяку и сунув руки в карманы домашних штанов, спросил:
- Теперь мы можем поговорить?
Сев на кровать, я задала вопрос:
- А есть о чем?
- По всей видимости, да.
Я хмыкнула.
- Душ приму.
Поднявшись, взяла домашние вещи и отправилась в ванную. Быстро приняв контрастный душ, выползла в гостиную. Карельский сидел без гаджетов, пялился куда-то в стену. Я разместилась в кресле напротив него и уставилась, положив руки на подлокотники. Мы немного поглазели друг на друга.
- Что ты еще умудрилась раскопать? – поинтересовался Арсений.copy right hot novel pub