У каждого есть свои маленькие слабости или увлечения. Кто-то коллекционирует ножи, кто-то стремиться прочесть как можно больше книг, кто-то не в силах устоять перед хорошеньким женским личиком.
Иные пристрастия, например, неумеренная любовь к сакэ или азартным играм, и вовсе гибельны. А иные просто смертельно опасны.
Такеши Кудо имел все основания полагать, что его нездоровый интерес к тайне гибели императорской семьи как раз из числа смертельно опасных увлечений. Стоит сёгуну прознать о его изысканиях, конец господина Кудо будет коротким и мучительным. Вряд ли арест и казнь — слишком много государственных тайн хранил он в своей памяти. Скорее, несчастный случай или внезапная болезнь, которая оборвет жизнь главы имперской службы безопасности во цвете лет.
И все же пытливый разум господина Кудо решительно отказывался довольствоваться официальной версией событий.
Да что вы говорите? Обезумевшие заговорщики врываются во дворец, с боем прорубаются сквозь охрану, чтобы вырезать императорскую семью? И при этом сами гибнут от ран, все до единого? Страна остается без правителя в преддверии войны, раздираемая на части жадными даймё и внутренними распрями? Сами боги велят верховному главнокомандующему перехватить власть, опираясь на армию, чтобы стать спасителем Оясимы?
Интересненько. Так удобно все сложилось…
Нет, господин Кудо вовсе не был идеалистом, мечтающим отомстить за невинно убиенных. Сёгун вряд ли поверил бы в это, но главой имперской службы безопасности двигало бескорыстное любопытство.
Такеши Кудо любил разбирать и анализировать чужие успешные операции.
Сейчас он проклинал эту страсть и свою дотошность, глядя на чашу с совершенно прозрачной водой, в которую только что всыпал щепотку праха малютки Миако Риндзин — младшей дочери императора.
Вода осталась прозрачной. И это было хорошо. Или очень, очень плохо. Как посмотреть.
Известно, что воды священного источника окрашиваются в красный, когда носитель силы Риндзин входит в них. Обычай окунать детей в воды источника, подтверждая божественное право наследников на престол, сохранился до последнего императора.
Миако Риндзин в свое время не избегла купания. Очевидцы в один голос вспоминали, что воды тогда окрасились красным.
Такеши вздохнул и с тоской посмотрел на другую чашу, в которую минутой раньше высыпал щепоть праха покойного императора. Плескавшая о края вода была ярко-алой, как артериальная кровь.copy right hot novel pub