Из салона фургончика выскочила молодая женщина, сверкая обворожительной улыбкой от уха до уха. Высокая, темноволосая, с огромными карими глазами, яркая, с роскошными формами, плотно обтянутыми цветастым топом и узкими джинсами. Риэр нахмурился, глядя так, будто не ожидал ее увидеть, и пошел навстречу, никак не реагируя, когда она помахала ему рукой.

– Привет, ребята! – защебетала визитерка. – Поднимаемся и разгружаем. Я вам тут кучу вкуснятины привезла!

Оголодавшая молодежь тут же сорвалась с места, а я не шелохнулась, продолжая наблюдать, чувствуя вдруг противное шевеление внутри.

– Почему сама-то привезла, Кира? – альфа говорил тихо, но благодаря своему новому слуху я его прекрасно слышала. Как и уловила отчетливые недовольные нотки в голосе.

– Ты давно не заезжал и не звонил, – так же негромко ответила женщина, ее улыбка стала меркнуть, но при этом она кончиками пальцев погладила тыльную сторону ладони Риэра.

Простой жест, но во рту стало горько от его интимности, и на границе слуха отчетливо тренькнул пресловутый красный трамвайчик. Женщина через плечо альфы посмотрела на нас, ее взгляд заметался между мной и Надей, явно вычисляя, кто есть кто. Запретив себе смотреть дальше и чувствовать хоть что-то по поводу того, что она продолжала касаться Риэра, я поднялась и направилась обойти дом с другой стороны. У меня, между прочим, кот еще не кормлен. Скоро-скоро застучат воображаемые колеса и покатит общественный транспорт под названием Риэр по неизменному маршруту со всеми привычными остановками. А я? Я одной из них становиться не намерена. Я чертово временное депо, в котором он на данный момент застрял в связи с форс-мажорными обстоятельствами.

– Разве ты не голодна? – услышала я голос альфы, едва стала подниматься на крыльцо.

Оглянувшись, увидела, что он стоит у угла дома, подозрительно и напряженно щурясь на меня, словно ожидая чего-то нехорошего, а за его спиной маячит все та же Кира, тоже пристально изучая меня. И понадобилась пауза в пару вдохов, чтобы и правда не сделать или не сказать нечто гадкое, о чем наверняка пожалела бы.

– Мне Барса покормить надо, – невозмутимо ответила, отворачиваясь.

– А кто такой Барс? – противно приторным голосом тут же чирикнула женщина. Никогда не понимала этой странной манеры некоторых особей своего пола начинать говорить таким фальшивеньким, едва ли не куклячьим голосом в присутствии привлекательных мужиков. Им кажется, что кто-то может счесть такое сексуальным? А, впрочем, кто их, этих самцов, знает, на самом деле, может, они и правда тащатся от этого пищания.

– Кот, – коротко бросил альфа.

– Коти-и-ик! – писк стал почти ультразвуком. – Рейчик, я не знала, что у тебя есть котик!

Боже, заткнись! Я вот прям сильно хотела спокойно закрыть дверь, но она почему-то все равно оглушительно шарахнула за моей спиной.

Пока открывала банку и вываливала консерву в миску, преувеличенно громко разговаривая с Барсом, дабы не слышать ничего снаружи, там зарычал движок фургона и вскоре затих вдали. Риэр, в отличие от меня, вошел в дом бесшумно.

– Ревнуешь? – не притормаживая, он подошел со спины, по-хозяйски положил растопыренную пятерню мне на живот и нахально потерся всем телом.

Вот это он сейчас очень сильно рисковал, потому как у меня аж нутро сводило от желания врезать ему локтем в брюхо, так, чтоб со всей дури.

– Кого? – освобождаясь, спросила я, пиная обломок кухонного табурета. Он врезался в стену, и так покрытую трещинами, и развалился на множество щепок.

– Меня конечно. Здесь нет больше никого, достойного подобных эмоций, – нагло ухмыльнулся альфа.

Знаете что? В эту секунду один из плюсов стремительно становился жирнющим минусом и переползал в другую колонку, где таких же, если присмотреться, было великое множество.

– Ты считаешь меня настолько глупой и недальновидной, чтобы позволять себе испытывать в отношении тебя вообще какие-то эмоции? – Я с чрезвычайным вниманием наблюдала за тем, как Барс поглощает свое мягкое месиво, упорно ускользая от визуального контакта.

Риэр снова притерся сзади, хватая меня за бедра теперь обеими руками, и, наклонив голову, чуть прикусил кожу за ухом, издав при этом еле слышный, урчащий звук, насквозь пропитанный бесстыдным удовольствием. Ну какая же он скотина, превращает и меня в животное, которому достаточно этого вибрирующего в его груди мурлыканья, чтобы завестись, несмотря на то, как он бесит одновременно.copy right hot novel pub