Своё шестнадцатилетие я встретил один. В интернате никто не организовывал таких праздников, но и не запрещал устроить вечеринку для друзей. Вот только друзей у меня не было. Это на «Тургане» я был всеобщим любимцем. Возможно, той самой антистрессовой зверушкой, которую рекомендовали военные психологи. Я мог с лёгкостью подойти к любому члену экипажа и никто не гнал меня. Наоборот, с удовольствием отвечали на вопросы и учили. Ведь всегда приятно, когда интересуются твоей работой. А если при этом любознательный мальчишка открывает рот от удивления и взвизгивает от восторга, то обычная рутинная работа сразу становится интересной.

В интернате ситуация оказалась другой. Я попробовал, по старой привычке, сунуться к учителям, но никто не захотел тратить на меня свое личное время. Они предпочитали отвести положенные уроки и заняться своими делами: семьёй, развлечениями или отдыхом. Воспитатели реагировали только на проблемы. Если у тебя всё нормально — то иди и не мешай. Школьный медик меня вообще послал, а со сверстниками я общаться просто не умел. Потому что не понимал — зачем это нужно. Научить меня чему-нибудь они не могут, а на мою попытку научить их — вообще обиделись. В чем смысл ждать кого-то в столовой, когда ты уже поел, только для того, чтобы вместе пойти на урок? И вообще, почему я должен идти с кем-то гулять за компанию, если я не хочу на улицу и собирался сейчас сделать домашку? Так что за три месяца я не нашел никого, с кем мне было бы интересно.

Но больше всего я страдал из-за нехватки физической нагрузки. Уроки физкультуры у нас были, но я был жутко разочарован, когда вместо ожидаемых тренажёров увидел палочки, скакалочки и мячики.copy right hot novel pub