Мария была испугана таким выпадом сестры Фаусты. Ее словно на пять секунд оглушили. Она не закрывала своих янтарных глаз, в которых сейчас блестели возмущенные огоньки.
«Я не могу… не хочу!» — протестовало ее сознание. В сравнении с Фаустой, Риккарда вела себя более дерзко. И такой дерзостью Риккарда только возмущала Марию, но никак не заводила.
Мария укусила Риккарду за язык. Не сильно, скорее желая предупредить.
Риккарда ожидала подобной реакции от Марии. Она открыла свои глаза и убрала свой требовательный язык изо рта Марии. В своём рту, Риккарда ощутила привкус чего-то сладкого и, необычного. Прежде она ничего подобного не пробовала. Даже вкус Лауры был менее ярким, и не таким сладким. Хотя Лаура определенно возбуждала Риккарду теми оттенками вкуса, которыми обладало ее тело.
Пока Риккарда размышляла о вкусе губ и языка Марии, не разрывая сам поцелуй, Мария укусила ее за нижнюю губу, выражая протест.
Риккарда сразу отпустила губы Марии. Она продолжала держать девушку за бёдра, прижимая ее к своим бедрам. Риккарда нахмурилась и прижала пальцы правой руки к своей нижней губе. Мария укусила ее до крови. Риккарда провела по саднящей губе кончиками пальцев и отняла их. Она осмотрела свои пальцы. Крови оказалась не так много, что означало не сильное повреждение.
— Отпустите меня! — воскликнула Мария, ощущая оскорбление своих чувств. Она оттолкнула Риккарду от себя. — Вы не имеет права так со мной обращаться!
Риккарда отпустила Марию. Она молча смотрела на неё. И в ее взгляде Мария прочла не упрёк за то, что Мария пошла против неё, а нечто другое. Марии показалось что Риккарда своим взглядом говорила, нет, даже предупреждала — «Ничего, можешь пока идти против, крошка. Все ещё только начинается…»
Фауста хотела не вмешиваться, надеясь что сестра и сама успокоиться. Риккарда не успокаивалась. Фауста знала какова сестра в гневе, и сейчас видела Рикку подошедшей к той опасной черте, когда остается последнее неверное действие и она взорвется. А в гневе Риккарда могла и ударить.
— Рикка, — громко позвала Фауста, пытаясь привлечь внимание сестры на себя. Она поднялась с дивана и прошла к девушкам. Встав между Марией и Риккардой, Фауста загородила своей спиной Марию, мягко обратившись к сестре: — Сестра моя, мне кажется ты немного не в настроении. Прошу, успокойся! Не стоит пугать нашу милую Марию. Лучше ответь мне, сегодня нет приглашений на ужин? Я помню что должны быть, так как после поездки в столицу, мы обязаны были навестить маркизу Гирландайо.
Переводя возбужденное от крайнего раздражения дыхание, Риккарда положительно кивнула сестре. Фамилия известной маркизы, напомнила ей о приглашении на ночной ужин в усадьбу Гирландайо. И это приглашение все еще имеет свою силу, ведь до начала ночного приема оставался еще час.
Риккарда вздохнула и посмотрела на механические наручные часы, обвитые вокруг правого запястья тонким, кожаным ремешком. На циферблате часов имелось три разных измерительных кольца: первое, самое малое, носило астрологический круг; второе кольцо, имело часовой круг; третье кольцо, самое широкое, носило отметки компаса, и являлось таковым. На часовом циферблате, позолоченные стрелки показывали без пяти полночь. Ночной ужин у маркизы Гирландайо начинался в час ночи.
— Как мне теперь быть, Фау? — подавленно спросила Риккарда. Она посмотрела прямо в глаза Фаусте и у той сжалось сердце — в родном взгляде Риккарды сверкала невыразимая боль, нанесенная осознанием предательства любимого человека. Рикккарда едва сдерживалась чтобы не разрыдаться. Она не могла и не хотела верить тому, что увидела. И даже поцелуй с Марией не смог заглушить эту боль. Хотя он, конечно, немного утешил ее разбитое сердце.
Фауста подошла к Риккарде и обняла ее. Она прижала сестру к своей груди с лаской и теплом.copy right hot novel pub