Каролина
— Слушай, ну что же ты такой ску… — Каролинка прислонилась плечом к колонне, которая была старше ее почти на тысячелетие, и затихла на полуслове, погрузившись в любование городом. Розовый и золотой, он наливался цветом по мере того, как солнце поднималось из-за горизонта, и туман струился по его древним улицам, меж холмов и домов, и река была серебряным зеркалом, а берега и дальние зеленые дымчатые холмы — чудесной рамой этого зеркала. — Как же красиво, — мечтательно выдохнула младшая Рудлог и поспешно начала фотографировать, пока не ушло волшебство. Завтра она опять придет в это время, и послезавтра, и, когда найдет ракурс, сядет рисовать.
Каролина закончила фотографировать, обернулась к молчаливому странному йеллоувиньцу.
— Разве есть в мире место красивее?
Голос ее дрожал от восторга. Послушник взглянул на город, и на миг, к удивлению Каролины, его высокомерное и жесткое лицо преобразилось, стало умиротворенным и мечтательным. И словно потянуло от него этим умиротворением.
Принцесса лихорадочно зарисовывала юношу в блокноте. Вей Ши нахмурился, глядя на нее; она заметила, отступила, спрятав блокнот за спину, — вдруг снова на нее нападет? У колонн шевельнулись два охранника, но йеллоувинец даже не посмотрел в их сторону.
— Не бойся меня, — проговорил он скрипуче, словно давно уже не разговаривал. — Я не хотел тогда сделать тебе больно.
— Так ты извиняешься? — обрадовалась принцесса. Молодой человек промолчал, и она махнула карандашом и сосредоточенно нанесла тень на скулу на рисунке. — Ладно, буду считать, что ты извинился, и я тебя простила.
— Я не желал сделать больно, — высокомерно подняв подбородок, продолжил послушник. — Но не надо меня фотографировать и рисовать. Я не хочу.
— Но почему? — протянула Каролина жалобно. — Я никому не покажу, честно-честно. Ты красивый, понимаешь? У тебя выразительное лицо, глубокое. И плечи. Я не могу успокоиться, пока тебя не нарисую. У меня так бывает, — пожаловалась она. — Как мания. Думаешь, мне приятно приходить и надоедать тебе?
Он безразлично смотрел на нее; принцесса вздохнула, вырвала листок из блокнота и демонстративно порвала его. Вей Ши, не моргнув и глазом, перевел взгляд на город, и лицо его снова изменилось, он даже веки прикрыл от удовольствия.
— Красиво, — признал он. — Но есть место красивее. Это великий Пьентан в сезон Желтого Ученого. Цветущий Пьентан.
— Когда-нибудь я побываю и там, — убежденно сказала Каролина, засовывая клочки бумаги в карман. — А ты где там жил?
— В центре, — буркнул Вей Ши, вновь начиная орудовать щеткой.
— А твои родители сейчас там? А почему ты сюда приехал? — обрадовавшись, что ей отвечают, принцесса начала атаковать послушника вопросами. — А почему ты булочку не ешь? Может, тебе что-то другое принести? Ты похудел…
— Слушай, — терпеливо проговорил Вей Ши, поднимая голову, — почему ты такая настырная?
— Я не настырная, а любопытная! — отрезала Каролина.
— Ты, — сказал он грубо, — настырная, невоспитанная, не имеющая представления о личных границах девчонка. Твоим родителям надо держать тебя в строгости, иначе никто не возьмет тебя в жены.
Младшая Рудлог даже опешила.
— Это почему не возьмет? — обиженно спросила она. — Я красивая.
Послушник выпрямился, осмотрел ее с ног до головы.
— Я бы не взял. Ты шумная, а у девы должен быть тихий и мелодичный голос. Как переливы колокольчиков на ветру. Ты вульгарно красишься и слишком много надеваешь украшений, это смотрится нелепо. Ходишь тяжело, а поступь должна быть легкой и жесты плавными. У тебя темная кожа, а должна быть тонкой и белоснежной. Ты толстая.
Каролина задрала подбородок, хотя губы у нее дрожали.copy right hot novel pub