О строении ядерного реактора Зиновий знал не больше прочей молодежи подземников. В частности, о том, что любой ядерный реактор состоит из следующих частей: активная зона с ядерным топливом и замедлителем; отражателя нейтронов, окружающий активную зону; теплоносителя; системы регулирования цепной реакции, в том числе аварийной защиты; радиационной защиты и системы дистанционного управления.

Запомнить не сложно. Углубиться бы в детали. Жаль, в целом устройство, предназначенное для организации управляемой самоподдерживающейся цепной реакции деления, которая всегда сопровождается выделением энергии, в ШУРе его не интересовало. Теперь молодой адмирал корил себя за это. Так как бегать за Клавдией по помещению энергоблока приходилось бесцельно, слепо следуя командам мало знакомой женщины.

«Завел неизвестный огонек в сердце порохового города», – корил себя молодой Поверенный, добавляя про себя, что поверхность меняет людей. А способностями паранорма, чтобы залезть ей в голову, он не обладал. Андрейку просить? Ну уже нет. Это уже не огонёк, это фитиль. Если совместить все три составляющие, получиться бух. Или бам. Тут уж кто что успеет услышать.

Внутренние переживания адмирала подстёгивало и то, что услышал прозвище женщины. Хорошего человека «Моргом» не назовут.

Выходила странная ситуация. Зиновий знал всё о радио-защите, но о том, что производит радиацию, впервые узнавал из уст лысой женщины, которая сначала оторвала ему руки, напала на его город, а теперь вводила в курс высшей физики по ходу дела.

Ох уж эти поверхностники.

– … Так вот, самопроизвольному переходу всегда препятствует энергетический барьер, для преодоления которого микрочастица должна получить извне какое-то количество энергии. Это называется «энергией возбуждения». – продолжала тем временем Клава, не замедляя шагов. – Экзоэнергетическая реакция состоит в том, что в следующем за возбуждением процессом превращения выделяется энергии больше, чем требуется для самого возбуждения процесса. И существуют два способа преодоления энергетического барьера: либо за счет кинетической энергии сталкивающихся частиц, либо за счет энергии связи присоединяющейся частицы. Что это значит для нас, юноша?

– Что надо разомкнуть связь и процесс нарушится. – немного подумав, ответил Зиновий. Он рад был в данный момент просто побыть безусым студиусом, но жизнь поставила адмиралом и наградила ответственностью над чужими жизнями. Приходилось не только много думать, но и понимать смысл производственных процессов. Проникать в саму суть.

У управленца незавидная роль.

Клавдия вошла в роль преподавателя и не собиралась останавливаться:

– Именно. Проблема заключается лишь в появлении так называемой «Йодной ямы».

– Что это? Отработка?

Тётя Ольхи резко обернулась, на секунду задумавшись:

– Можно и так назвать состояние ядерного реактора после его остановки. Суть проста: накапливается короткоживущий изотоп ксенона 135Xe, который является продуктом распада изотопа йода-135, из-за чего этот процесс и получил свое название. Высокое сечение захвата тепловых нейтронов ксеноном-135 приводит к временному появлению значительной отрицательной реактивности, что, в свою очередь, делает затруднительным вывод реактора на проектную мощность в течение определенного периода. Обычно это около одних-двух суток… но…

– Но? – Зиновий ощутил, как потеет. Подмышки умудрялись выделять пот даже с металлическими руками. Плечи-то остались родными под броней из металла и пластика. Тело жило и постоянно напоминало об этом даже холодным имплантатам. А теплее те так и не стали, сохраняя температуру окружающей среды в плюс 25 градусов Цельсия, а не температуру тела в 36,6. Эта разница и ощущалась, как прохлада, стоило только снять перчатки и имплантатам оказаться вне костюма.

– Но… у нас нет сложных химических элементов вроде смеси Ra и Be, 252Cf или других веществ для возобновления процесса. – вновь поспешила к реактору Клавдия.

– Ты к чему клонишь, профессор? Хочешь сказать, мы никогда не сможем запустить ядерный реактор вновь? Такой, как в Билибинском АЭС, к примеру. Не только у нас.

– Не сможем. По крайней мере, пока плотно не займемся химией. Придётся структурировать целые отрасли. На это уйдут годы.

Зиновий вздохнул. Выходило, что обратной дороги после остановки реактора не было.

– А ты сможешь возобновить целую отрасль? Выучить культистов. Скажем, с нуля, – предположил адмирал. Мозг кипел, но ухватывать детали, и анализировать нужно было быстро. К счастью, руки для этого были не нужны.

– Повторяю, на это уйдут годы. А я под смертным приговором. Не успею за пару дней, – напомнила Клавдия.

– Смертный приговор для единственного специалиста в ядерной энергетике в радиусе тысяч километров могут отменить на неопределенно долгий срок. А если мы сумеем доказать суду, что у Седых в анклаве тоже есть специалисты из старой гвардии и он готов ими поделиться на взаимовыгодных условиях, то в связи с особыми обстоятельствами, можете выжить оба, – выложил на стол все карты Зёма.

Казнить «высоких» людей с поверхности по собственному усмотрению он и не собирался, на ходу обдумывая как уменьшить приговор для специалистов. Но какой приговор, если весь подземный суд состоял в данном случае из него и спящего Тимофея?

Судьи кто?

Седых, все это время идущий рядом молча, кивнул.

– Есть пара человек. Имена забывают, в пальцах путаются, но в физике шарят. Да и молодых на обучение тоже с радостью отдам. Тесно им в анклаве. А у вас тут научная Мекка. Радости у безусых будет полные штаны.

Зиновий посмотрел на обоих диверсантов и ухмыльнулся.copy right hot novel pub