После того как Фу Цинтун покинула полицейский участок, на второй день она поехала в микрорайон «Хунюань» навестить родителей Шу Тянь.

От ежедневных переживаний и нервов ее родители сильно похудели. Особенно Шу Чанлэй, прежде все кто его встречал, хвалили его за бодрость духа, сейчас же он будто постарел. На нем была уже немного полинявшая от стирки рубашка, черты лица казались безжизненными, не говоря о том, что его макушка головы покрылась седыми волосами, а глаза были мутными от слез.

Фу Цинтун взяла из дома много успокаивающих средств, она знала, что возможно у них не будет времени выпить их, но она все еще волновалась:

— Дядя, тетя, вам не нужно волноваться, вчера я навещала ТяньТянь, у нее все хорошо. Несмотря на то, что она в полицейском участке, Ли Хань здорово похлопотал и все там к ней хорошо относятся, она ест и пьет в одиночку, и выглядит она почти так же, как и когда была на свободе.

Нужно простить ее за то, что она лгала сейчас, потому что, находясь перед двумя старыми людьми, которым было больше ста лет, у нее не поворачивался язык, чтобы сказать правду.

Е Лихуа услышала, что она так говорит, посмотрела на нее и схватила за руку сильно сжав, но даже не осознавая этого:

— Что ты такое говоришь? Ты ходила навещать Шу Тянь?

Фу Цинтун подвинула руку, чтобы похлопать ее по руке и успокаивающе сказала:

— Да, тетя, я ходила.

— Она, как она там сейчас?? Ее состояние все в порядке? Говорила ли она тебе про ход судебного дела? Когда ее выпустят? — Е Лихуа говорила бессвязно, — Я верю, что Тянь Тянь абсолютно точно не убийца и не могла нарушить закон, мы с самого детства с отцом воспитывали ее, она не такой человек.

— Я знаю, тетя, вы лучше успокойтесь, дело еще не рассматривали в суде, пока что ничего неизвестно. СМИ распространяют слухи, не разбираясь, что правда, а что ложь, только чтобы привлечь внимание.

Мужчина не смахивал льющиеся слезы. Шу Чанлэй, мужчина, который всю жизнь был крепкий как скала, не удержался и его глаза покраснели:

— Как Шу Тянь сейчас? С ней все хорошо?

— Очень хорошо, она попросила, чтобы я приехала навестить вас, боится, что вы переживаете.

— Боится, что мы переживаем и даже не связалась с нами? — Шу Чанлэй произнес это и рассердился, но не потому, что винил ее, а потому что не хотел, чтобы она одна брала на себя эту ответственность.

— В полицейском участке есть правила, нельзя общаться с родственниками. Дядя, не переживайте, Тянь Тянь и правда в порядке, — Фу Цинтун вновь объясняла им, что с Шу Тянь все хорошо. Она боялась, что они будут так переживать, что случится что-то плохое. Такой возраст — это не шутки, и даже небольшие перепады настроения — это может стать последней каплей.

Этот камень на душе висел так долго, и наконец упал. Два человека незаметно вытерли слезы, Е Лихуа в конце концов чувствительная женщина, как только начинала плакать-уже не могла остановиться:

— Чанлэй, скажи, в этой жизни мы были законопослушными, усердными, в конце концов за какие проступки с нами случилось это?

Шу Чанлэй не ответил, казалось, ему плохо.

Фу Цинтун похлопала его по плечу, нежно успокаивая:

— Дядя, тетя, не грустите, Шу Тянь там очень беспокоится о вас, она должна винить меня. Она сказала, что очень скоро судебный процесс завершится и когда придет время, она сможет вернуться домой.

— Судебный процесс... — У Е Лихуа перехватило дыхание, прерывисто она продолжила, — Судебный процесс состоится в любом случае?

— Ли Хань помогает ей, ставка на то, что она будет оправдана очень высока.

Фу Цинтун еще не знала, что он принял решение, чтобы она взяла ответственность на себя.copy right hot novel pub