— Я не убегаю, — на словах она была твёрдой, но в душе чувствовала слабость. В конце концов, она видела бабушку и дедушку Ли Ханя, и это был не самый удачный опыт. Снова подумав о своей семье, она почувствовала ещё большую неуверенность.

Но, по его словам, все проходят через это рано или поздно, и она не могла идти на попятную.

Кроме того, он был там.

Они немного поговорили по телефону, и Е Лихуа постучала в дверь и позвала её поужинать, Шу Тянь поспешно прервала вызов.

Ли Хань сунул телефон в карман, вышел из машины и направился к коттеджу.

В комнате для гостей в конце второго этажа медленно отодвинулись занавески, Цзян Чуцзин спряталась за ними, она стояла таким образом всё время, пока Ли Хань сидел в машине.

Даже не нужно было угадывать, наверняка, он разговаривал с этой Шу Тянь.

Её глаза были полны ревности, а её злость вырывалась наружу.

Но, к счастью, Шу Тянь ушла, все эти дни он не видел её, и она единственная, кто был на глазах у Ли Ханя.

Подумав об этом, Цзян Чуцзин немного успокоилась. Хотя она не могла выйти наружу, она могла только прятаться в коттедже, но пока Ли Хань оставался с ней, все не было бы так невыносимо.

Цзян Чуцзин открыла дверь и вышла из комнаты. Она собиралась спуститься вниз, проходя мимо главной спальни, её шаги замедлились. Раньше здесь жили Шу Тянь и Ли Хань, но теперь она ушла...

Глаза Цзян Чуцзин загорелись, она смотрела несколько секунд, затем отвела взгляд и спустилась вниз, как ни в чём не бывало.

Ли Хант как раз переобувался у двери, было почти два часа дня. Он всё ещё не пообедал, и тогда Цзян Чуцзин выступила вперёд:

— Хань, попросить тётю Ли приготовить тебе что-нибудь поесть?

— Нет, у меня скоро телеконференция.

— Есть ещё конференция?

— Видеоконференция с зарубежной компанией, последняя в этом году. — Ли Хань был в хорошем настроении, поэтому отвечал на её вопросы, но не говорил слишком много и держал дистанцию.

— В таком случае ты будешь ужинать дома? — Цзян Чуцзин увидела, что он идёт наверх, и поспешно крикнула ему, чтобы остановить его, но, боясь, что он откажется, сначала сказала. — Перед Новым годом у нас была традиция лепить пельмени. Хотя в этом году только мы двое, ты можешь… составить мне компанию?

Она намеренно говорила тоненьким голосочком, как будто умоляла его сжалиться над ней, уныние в её голосе заставляло его задуматься, если бы её родители были живы…

Ли Хань глубоко вздохнул, слегка прикрыл глаза, его горло сдавило, и он монотонно произнёс:

— Угу.copy right hot novel pub