Я, как сквозь белую пелену, смотрела, как Джабира крутится вокруг Аднана, как смазывает его раны, что-то шепчет и водит руками над его телом, а потом вливает ему в рот темную жидкость из склянки. Силы покидали меня, глаза закрывались, но я не могла себе позволить заснуть или потерять сознание. Я хотела убедиться, что с ним все в порядке, и лишь тогда позволить себе прилечь.

– Вовремя. Как же вовремя ты его успела притащить. Еще б немного, и началось бы заражение. Он слаб и обескровлен, и я понятия не имею, какие силы позволили ему продержаться так долго.

– Он сильный, – тихо прошептала я, – он очень сильный.

– Нет. Это ты сильная. Если бы не ты – он бы уже давно умер. И я понятия не имею, как такая хрупкая худышка, как ты, смогла притянуть здоровенного мужика по песку столько километров.

– Мне помог Анмар.

– А до этого? – она покачала головой. – Любовь имеет чудовищную силу. Нет ничего в этом мире сильнее, чем любовь… как, впрочем, и разрушительней нет.

От облегчения, что я наконец-то здесь, что нашла ее, по моим щекам покатились слезы, я прижала руки к лицу. В этот момент мне казалось, что все силы иссякли, словно их хватило ровно до того момента, как Джабира сказала, что, возможно, Аднан будет жить. Она еще долго возилась, причитая и что-то нашептывая зловещим голосом. А я сквозь дремоту и дикую усталость смотрела на ее четкие и выверенные действия и чувствовала, что я совершенно опустошена.

Самое жуткое оказалось – расстаться с ним еще раз. Отдать его в лапы смерти. Я бы, наверное, не смогла это пережить снова. Я готова была за него драться с тысячью шакалов, со всеми песками Сахары и с собственной слабостью.

– Все, что было возможно, сделано, – Джабира вышла ко мне с окровавленными руками, опустила их в таз и начала смывать кровь. – Все раны тяжелые. Каждая из них могла стать смертельной. Он потерял много крови. Будет жить или нет, я не знаю. Если и выживет, останется хромым, перерезано сухожилие. Оно срастется, но бегать, как прежде, он не сможет. Но это самый лучший из прогнозов.

– А самый худший? – тихо спросила я и прижала руки к груди, чувствуя, как болезненно колотится сердце.

– Худший – это то, что пойдет заражение, и он умрет от него в ближайшие несколько суток. Я не волшебница — я всего лишь знахарка. И не всегда хватает моих травок и заговоров, чтобы поставить человека на ноги иногда нужны и врачи. А времени привезти сюда врачей у нас нет, как и отвезти туда его. У меня нет никаких средств передвижения. Так что… все в руках Аллаха. Как он решит, так и будет.

Я чувствовала, как хочется закричать, и не могла, смотрела на ведьму, то сжимая, то разжимая ладони.

– Просто будь рядом. Это все, что можно сейчас сделать для него.

Добавила ведьма и отвернулась, сбрасывая в урну кровавые бинты.

– Ничего не стоит ненависть, скрывающая под собой жгучую и дикую любовь, которая до безумия испугалась смерти. Она мгновенно сбрасывает свою черную маску и падает к ногам костлявой, чтобы вымаливать у нее отсрочку до собственной агонии. Ведь это не он страдает от боли… он без сознания, от его боли корчишься в агонии ты. Дай свои руки. Я займусь ими.

Джабира осторожно подтолкнула меня к табурету, и, когда она тронула воспаленную кожу, пытаясь отодрать куски ткани, я скривилась от боли, но не издала ни звука.

– Очень сильные ожоги. Твоя кожа не выносит солнца. Тебя отторгает даже наша природа. Но ты, словно ей назло, выживаешь, держишься, борешься там, где другие давно бы сдались и сдохли. А говорят, что любят вопреки… нееет, это все ерунда. Любят не только вопреки. Я знаю, за что так люто полюбил тебя самый дикий зверь Долины смерти.

Я закрыла глаза, позволяя прохладным пальцам Джабиры наносить мазь мне на горячую плоть. Постепенно становилось легче, невыносимое жжение утихало.

– Со временем забудется, может, останутся шрамы, но, скорее всего, мазь все залечит. Она очень сильная, твой организм хорошо борется.

– Я не позволю.

– Что не позволишь?

– Аллаху решать жить ему или умирать. Я не отпущу. Человек может бороться… а Бог лишь помогает ему в этом.

– Моя девочка, невозможно что-то позволять или не позволять высшим силам. Мы можем лишь молить их о милосердии.copy right hot novel pub