Эти слова врезались в сердце Шу Тянь, это было все равно, что признать, что он ищет мачеху для ребенка, она, как будто, легла всем телом на только что разгоревшиеся сухие дрова, ее сердце сжалось от боли.

Когда она вспоминает его прошлые слова, ей кажется, что это самая большая ирония в ее жизни, она как дура прибежала обратно на Родину, возможно, с самого начала это был просто предлог, для того, чтобы обманом вернуть ее!

Если не любит, зачем тогда обманывает ее?

Шу Тянь не хотела больше разочаровываться, об этом и речи быть не могло, неведомые ей раньше чувства, настолько сильно переполняли ее, что казалось они вот-вот вырвутся наружу.

Ей хотелось взять со стола стакан с водой и выплеснуть ему прямо в лицо, ей хотелось подойти и отвесить ему пощечину, но Мэн Шичуань вовремя схватил ее за плечо, его широкая ладонь легла на ткань ее платья, оказывая огромное давление на ее хрупкое тело. Шу Тянь повернула голову и посмотрела на него, его совершенно спокойный взгляд встретился с ее взглядом, он ничего не сказал, а просто, без слов попытался успокоить ее.

Эта сцена сразу бросилась в глаза Ли Хань, она была неприятна ему, чем интимнее были их жесты, тем сильнее это обжигало его сердце, он нервно взял со стола портсигар, вытащил оттуда сигарету и закурил, он медленно выдохнул изо рта белый дым, тон его голоса был очень жестоким:

— Раньше я не был так категоричен, я думал, что в душе ты все понимаешь, даже если не понимаешь, наверняка знаешь сколько шансов я давал тебе, но теперь, мне кажется, что ты абсолютно ничего не осознаешь, и раз уж ты так полна решимости забрать ребенка, то мне больше не за чем оставлять тебе ни единой возможности.

Услышав, что он сделал паузу, Шу Тянь очень разволновалась.

Помолчав, он снова начал говорить, на этот раз, его слова были сущим адом для нее:

— Я могу бороться с тобой по-честному, пять лет назад ты сама приняла решение забрать ребенка, а теперь ты снова лишаешь меня права быть отцом, я хотел бы посмотреть у кого из нас больше шансов на победу.

— Ли Хань! — терпение Шу Тянь лопнуло и она резко соскочила с дивана, пелена заволокла ее глаза, они стали красными, а его мрачный и угнетающий взгляд, и злил и пугал ее до такой степени, что ее бросило в дрожь. — Кто ты такой, чтобы бороться со мной!

— Кто я такой? — он выглядел так, словно услышал анекдот, вслед за ней он неспеша встал, было видно, что он сильно превосходил ее ростом. — Я отец ребенка, этого достаточно?

Как он жесток, он же прекрасно видит, что она в безвыходном положении, а еще задает такие вопросы.

Вены на шее Шу Тянь вздулись, руки сжались в кулаки, она задрожала всем телом:

— Я заботилась о ребенке с того момента, как он родился и до сегодняшнего дня, я знаю, что он любит кушать, а что не любит, я знаю, что ему нравится, а что нет, знаю какие книги он читает, что он хочет делать, знаю о чем он мечтает, я все это знаю, как его воспитывать, как ладить с ним, а ты знаешь? Да ты абсолютно ничего не знаешь, только из-за того, что пять лет назад ты поучаствовал в его зачатии, сейчас ты хочешь забрать его у меня, с какой стати?!

Она практически перешла на рев, то, чего она больше всего опасалась, произошло, он собирался бороться с ней за право на опеку над ребенком, и как на зло, в этом вопросе он был не единственным, кто поступил неправильно, все, что он только что сказал было правдой.

Если дело дойдет до суда, Шу Тянь будет чувствовать себя крайне неуверенно. Она юрист и все понимает, и именно поэтому она боится еще больше.

Как он может видеть эту материнскую осторожность и трепет?

Ли Хань слушал, как она практически вопит на него, в ее возмущенном голосе была обида, он слышал и чувствовал это, ему было больно, он видел, как она почти плачет и его сердце давно уже смягчилось, он очень хотел прямо сейчас взять и сжать ее в своих объятиях. Но он не мог этого сделать, как только он покажет ей свою слабость, она тут же уйдет и заберет с собой ребенка, ему нельзя допустить это.

Он сжал сигарету, которую держал в руке, нервно поднес ее ко рту и резко затянулся, едкий дым проник в его легкие, задержался там на какое-то время и вышел обратно:

— Как бы ты не хотела это опровергнуть, я отец ребенка и всегда им буду, поэтому, Тянь Тянь, нет смысла сопротивляться, от этого не будет никакой пользы ни тебе, ни ребенку.

— А от чего будет польза? От того, что у него появится мачеха, которая его совсем не любит, или от того, что он вырастет в неблагоприятной обстановке? Члены твоей семьи не любят его, они любят только кровь, которая течет в его жилах, неужели ты не понимаешь этого! — Шу Тянь с трудом сдерживала слезы, она не хотела снова расплакаться перед ним.

— Не реви, — он посмотрел на ее глаза, полные слез, и не отводя взгляд, нахмурился, он боялся, что его сердце растает, стиснув зубы, он серьезно и очень четко проговорил каждое слово, — ты не хочешь, чтобы у ребенка была мачеха, думаешь я хочу, чтобы он называл кого-то папой?

Все, что беспокоило ее, беспокоило и его, она не могла опустить руки, как ей нужно было убедить его согласиться.copy right hot novel pub