Ли Хань выпроводил Лин Цзюньцзэ и вернулся в спальню. Было почти утро, когда он осторожно открыл дверь. Шу Тянь крепко спала на мягкой кровати.

Он бесшумно подошел и присел на кровать, боясь потревожить ее сон.

Приблизившись к ней, вдруг он почувствовал слабый запах алкоголя. Он насупил брови и принюхался несколько раз, запах был от нее.

Неужели она выпила на этом совместном ужине сегодня вечером?

Наверное, не выстояла против горячности коллег. Ей было непросто отказаться. Не стоит винить ее.

Ли Хань опустил глаза, чтобы взглянуть на румяное лицо на подушке, но не знал, было ли в комнате слишком жарко или это было последствием употребления алкоголя, из—за чего она покраснела.

Он поправил ей одеяло и собирался идти в душ, когда сквозь сон она вдруг выругалась.

— Сволочь!

— Что? — Ли Хань резко остановился и обернулся.

— Сволочь, — бормотала она, не просыпаясь, — Ли Хань — настоящая сволочь…

У Ли Ханя не было слов.

Так называют мужчин с лицами злодеев. Обычно говорят, что ночью нам снится то, о чем мы думаем днем. Видимо, в глубине души она его постоянно ругает.

Он сделал глубокий вдох, и от нечего делать ущипнул ее за щеку, пытаясь слегка пожурить ее.

— Сволочь все еще заботится о тебе, разве ты не бесчувственная?

Он понял, что, увидев его с Цзян Чуцзин, она почувствовала себя несчастной. В последнее время не было ничего, что делало бы ее счастливой. Ее ругательство — это всего лишь ругательство. Он это стерпит. Главное, чтобы она не замыкалась в себе.

Под мягким светом настенной лампы в спальне он погрузился в невиданную доселе нежность.

— Пока ты не оставишь эту сволочь, я во всем буду согласен с тобой, — наклонившись, он едва прикоснулся своими тонкими губами к ее гладкому лбу.

***

Проснувшись рано утром, Шу Тянь взяла два выходных дня в преддверие Нового года. Она хотела развесить украшения, которые купила еще в прошлом году, но так и не повесила их. Вещи, которые должны быть куплены всегда покупаются.

Сев на кровать, она поняла, что рядом никого не было. Ли Хань встал раньше и уже ушел на работу. она слышала лишь едва различимый шорох.

Глядя на пустую половину кровати, ее сердце трепетало от утраты. Со вчерашнего вечера они не сказали друг другу и слова, и он опять ушел.copy right hot novel pub