Вернувшись в офис, Ли Хань сразу же перезвонил на пропущенный вызов, раздались гудки и вскоре на том конце послышался нежный женский голос:

— Хань? Я отвлекла тебя от работы?

Ли Хань в расслабленной позе сидел на диване, пытаясь одной рукой ослабить галстук:

— Я только что был на совещании, что случилось?

На том конце телефона Цзян Чуцзин, услышав голос мужчины, крепче обхватила телефон рукой:

— На самом деле ничего такого, просто сегодня я разговаривала с врачом Джорджем, мое состояние улучшается, он сказал, что обсуждал с тобой мое возвращение домой, поэтому я хочу поговорить.

Цзян Чуцзин была очень умной женщиной, она понимала Ли Хань и хорошо знала его слабые места, поэтому она прекрасно представляла, в какой момент и в какой манере вести с ним разговор. Например, сейчас в ее голосе чувствовался умоляющий оттенок, так как она знала, что Ли Хань, несомненно, будет испытывать чувство жалости из-за ее родителей.

— Джордж сказал, твой организм хорошо восстанавливается, если ничего не случится, то через два дня после полного осмотра можно будет принять окончательное решение. Сказав это, его речь прервалась, помолчав пару секунд он вновь сказал:

— Если результаты будут хорошие, то я начну планировать твое возвращение.

Несмотря на этот телефонный разговор, Цзян Чуцзин уже давно понимала, что к чему, но услышав это из уст Ли Хань, с ее души наконец упал камень.

Она опустила взгляд на свежую газету в своих руках, на снимке был Ли Хань и Шу Тянь, а статья о браке означала, что он публично заявлял о статусе Шу Тянь. Цзян Чуцзин смотрела и смотрела пока не начала выходить из себя, она заставила себя отвести взгляд, прежде чем у нее мог случиться эмоциональный срыв:

— Прекрасно! Нужно будет сотрудничать с Джорджем, чтобы добиться скорейшего возвращения домой, так я смогу быть ближе к тебе.

Ли Хань слушал, ничего не ответил на это и только сменил тему разговора:

— Я еще подготавливаю квартиру, в которой ты будешь жить по возвращению в страну, об остальном не беспокойся.

Он произнес это слегка эгоистично, боясь, что Цзян Чуцзин узнает о существовании Шу Тянь, поэтому он надеялся, что она будет следовать плану, не уделяя особого внимания всему прочему.

Однако, услышав эту фразу Цзян Чуцзин испытала удовлетворение, и почувствовала, что Ли Хань заботится о ней, и ее тон стал кокетливым:

— Хань, спасибо тебе, если бы мои родители все еще были живы, они несомненно были бы рады, узнав об этом.

Услышав упоминание родителей Цзян в разговоре, Ли Хань только почувствовал груз ответственности на плечах, но ответил равнодушно:

— Да, непременно.

Он перевел взгляд на висевшие на стене часы, поднял руку и сжал переносицу, кое-как подыскав предлог, сказал:

— У меня еще одна встреча, поговорим позже.

Цзян Чуцзин зажмурила глаза, разочарование постепенно усиливалось, в конце концов она чувствовала, что сейчас Ли Хань изменился очень сильно, говоря с ней по телефону, обсудив одну тему, ни о чем больше не спросил, сразу же собрался положить трубку, как будто разговор с ней — это акт сострадания.

И пусть в душе она отчасти упрекала его, однако в разговоре Цзян Чуцзин тем не менее никак этого не проявила, а понимающее ответила:

— Занимайся сперва своими делами, обо мне не беспокойся, заботься о себе и все будет хорошо.

— Ты тоже, кладу трубку.

Повесив трубку, Ли Хань бросил телефон на стол, «Бам», и чашки задребезжали от удара.

Он прислонился головой к спинке дивана, отдохнул недолго и набрал телефон подчиненного:

— Отправь завтра людей в квартиру на севере города, чтобы они привели ее в порядок.

— Да, господин Ли, — голос мужчины был сиплым, но весьма деловитым, — будут еще какие-то поручения?

— Не нужны, остальное я сам организую.

— Понял.

Всё организовав, Ли Хань сидел на диване и чувствовал тяжелое бремя, нависшее над ним. Возвращение Цзян Чуцзин отнюдь не ерунда, его дыхание стало тяжелым. Самое страшное для него — это если правда всплывет наружу, если Шу Тянь всё узнает, они обе в его жизни и самое безнадежное даже не это, а то, что, к удивлению, ему ничего не остается, кроме как наблюдать.

Он все думал: если бы только это был кто-то другой? Но как назло этот человек дочь его спасителя — Цзян Чуцзин. У него была тысяча причин отказаться, но он не смог сказать ни слова. Само собой он обязан семье Цзян, обязан Цзян Чуцзин, это ответственность, которую он будет нести на себе до конца дней.copy right hot novel pub